Ощущения в общем-то были знакомые: словно я пытался проснуться с грандиозного бодуна – морозило, сушило, и зверски болела голова. И это учитывая великолепное самочувствие ещё минуту назад. При попытке подняться, ноги вероломно подломились, и я бы несомненно ткнулся носом в пыль, если бы Серёга не подхватил меня. На лице товарища читался испуг и непонимание. Вера стояла чуть поодаль и, открыв рот, глядела на вздрагивающее тело Маргариты. Потом перевела взгляд на меня.

– Вы это чего? – тихо осведомилась она. – Только прошли…

Её поднятая для какого-то жеста рука замерла в воздухе, а рот распахнулся во всю ширь, исторгнув наружу оглушительный взвизг. Сергей повернул голову в сторону сирены и вдруг отпустил меня. Если бы кое-какие силы не успели вернуться в шокированное тело, моя физиономия таки встретилась бы с гостеприимной пылью. А так я даже сумел выпрямиться и оценить ситуацию.

Арка, которую мы миновали, исчезла. Совсем. Даже следов не осталось.

Двух других, да и самого перекрёстка, я тоже не наблюдал. Дорога осталась, но уже не поросшая сухой травой, а усыпанная мелкой земельной пылью. Кстати, а почему так хорошо видно, если мой фонарь лежит, уткнувшись светящимся глазом в ближайшую кочку. Ага, потому как по небу величаво плывёт луна в обрамлении мириад ослепительных звёзд. В этом свете можно разглядеть, что изменились даже деревья, растущие у дороги. Высокие стройные тополя сменились низкорослыми приземистыми растениями с пышной, почти идеально круглой кроной. Чем-то они напоминали яблони… В цвету. Насколько мне помнилось, с утра стояла середина июля, и все деревья давно отцвели.

– Помогите, – еле слышно прошептала Маргарита, и в ту же секунду Вера завопила.

Пронзительный звук легко перекрыл хор ночных насекомых, вынудив их умолкнуть, видимо от зависти. Супруга вопила вдохновенно, до самозабвения, закрыв глаза, словно процесс доставлял ей почти сексуальное удовольствие. Впрочем, возможно так оно и было.

В любом случае Сергей обломал весь кайф, закрыв ладонью широко распахнутый рот. Весьма забавно выглядела физиономия жены, до глубины души поражённой подобной наглостью, да и Серёга смотрелся весьма комично, но мне было не до этого. Превозмогая слабость, я склонился над дрожащей Ритой и, опустившись на колени в мягкую пыль, попытался поднять женщину, запустив ладонь ей под голову.

Кожа показалась мне необычайно холодной, скорее всего – последствия внезапного приступа. Меня тоже знобило, хоть и не так сильно как в самом начале. Постепенно я сумел приподнять Риту, и она тут же вцепилась руками в меня.

– Какого хрена ты делаешь?! – это моя супруга сбросила ладонь Сергея и, яростно сверкая глазами, наступала на него. – Совсем охренел, битюг!

– А чего ты орёшь, как резаная? – вопрос вполне резонный, вот только разумного ответа я бы не ожидал. – У меня аж уши заложило.

– Спасибо, – Маргарита подняла бледное лицо, и я поразился, насколько у неё потемнели глаза, – казалось, вот-вот умру.

– Ты как там? – Серёга, казалось, был рад сменить тему и подальше удрать от моей фурии. – Вы чего это, оба?

– Считаешь это самым важным вопросом на данный момент? – я мотнул головой, не сдержав нервного смешка. – Да и получше нам уже.

– Так отпусти болезную, – о, Вера уже тут как тут, – а то смотри, как он рад позажиматься с чужой бабой, пока его собственную хлещут по мордасам. Так и трахнут, а он и слова против не скажет.

Я осторожно переложил свою ношу на руки Сергея и поднялся, отряхивая запылившиеся штаны. Состояние почти вернулось в норму, оставив, после всего, только ощущение лёгкой прохлады. Так, будто меня непрерывно обдувал тихий северный ветерок.