– Что, мальчики, узнаете? Это все я. Какова артистка, а?

– А вы что, были артисткой? – спросил Виталька.

– Артистка? Да еще какая! Только не на сцене, а в жизни. В жизни играть интереснее.

– А кого играть? – задал глупый вопрос Пашка.

– Как кого? Красивую соблазнительную женщину, а то и глупенькую девушку или разбитную дурочку.

– А зачем? – спросил Пашка.

– Вот! Вопрос поставлен в корень, – сказала продавщица и опрокинула в рот очередные полстакана водки, – затем, чтобы заработать деньги, много денег. Вы хотели бы иметь много денег?

Женщина посмотрела на глупышей и добавила:

– Приманкой я была. За мной мужики на край света готовы были пойти. Вот я их без денег и оставляла. Не балуй, чем попало.

Она закусила соленым огурцом и налила себе еще полстакана.

– Так что, молодежь, пить будем?

Виталька взял стакан с недопитой водкой, выпил ее и тут же схватил соленый огурец.

– А я больше не хочу, – сказал Пашка, – голова кружится.

– А я выпью, – продолжала женщина и снова одним глотком отправила в свое пышное тело сто грамм водки.

– А как это вы мужиков обирали? – заинтересованно спросил Виталька.

Женщина становилась все словоохотливей и веселей.

– А я с бригадой работала. Клюнет на меня какой-нибудь офицер. С фронта в отпуск приехал, денег много, а девать некуда. Вот я его затащу в темный переулок. А там мои друзья – трах по темечку, и денежки наши.

Пашка посмотрел на Витальку. Видно было, что ему все это очень интересно. Глаза разгорелись.

– Так вот, зачем я вас позвала? Мне помощники нужны, такие, как вы. Покрутились среди выпивох, усекли у кого деньга большая, и мне на ушко. Больше с вас ничего не надо. А денег будете получать столько, сколько и не снилось.

Пашка вспомнил парня с рассеченной щекой. «Так вот она, твоя бригада, – подумал он, – значит, и мы в этой бригаде будем?»

– Ну, как? Принято предложение?

– Да, – с готовностью ответил Виталька.

– Ну, тогда вот вам аванс – две тридцатки, завтра в пять вечера прошу в пивную. А сейчас, если хотите выпить-закусить, пейте. Нет – тогда я закрываю.

Виталька взял деньги, и они с Пашкой вышли из пивной и нетвердой походкой пошли домой.

На следующее утро Пашка проснулся с какой-то тоской в душе. Сначала он не мог понять, что его так гнетет. Потом понял: он ненавидит эту женщину, но совершенно не знает, что делать. В пять часов дня к нему опять пришел Виталька.

– Пойдем?

– Я не пойду, – ответил Пашка.

– А что?

– Ничего, голова болит.

Весь вечер Пашка мучился. Ощущение было такое, что будто бы умирает кто-то родной, а он ничего поделать не может. Полнейшая беспомощность. Еще через день Пашку потянуло к этой будке, но не для того, чтобы участвовать в предложенной афере, а для того, чтобы еще раз взглянуть хотя бы издали на врага. У входа в будку Пашка с удивлением увидел Витальку с каким-то парнишкой.

«Все ясно, – подумал он, – Виталя соблазнился».

А еще через день Пашка узнал, что недалеко от тюрьмы, в небольшом овражке, около шоссе, нашли мужчину с проломленным черепом. В голове у Пашки молнией мелькнула мысль: «Это она!» Переживания прекратились. Они сменились готовностью к действию. «Уничтожить змеиное логово, – решил Пашка, – но как? Поджечь? Нет, найдут другое место. Взорвать? Точно! Взорвать, чтобы привлечь внимание милиции. Пусть разбираются потом».

На крутом откосе, напротив молочного завода мальчишки еще в начале лета обустроили два схрона. Один из них представлял собой неглубокую пещеру в обрыве, в двух метрах от поверхности земли, на которой росли деревья. Корни одного из них обнажились и свисали вниз. По этим корням мальчишки и лазили в пещеру. Неподалеку от нее они вырыли глубокую яму шириной в два метра, длиной три и глубиной полтора. Накрыли ее досками, покрыли дерном. Рядом вырыли небольшую, с метр в глубину, ямку и из нее проделали ход в основное помещение землянки. Это был вход, который тоже был закрыт крышкой с дерном и приоткрывался ровно настолько, чтобы пролез подросток. Таким образом, взрослым вход внутрь был невозможен. В землянке был настил, небольшая печка-буржуйка с вытяжной трубой через крышу. Здесь мальчишки хранили свое боевое имущество, а иногда и ночевали. В пещере на обрыве хранились два ящика с артиллерийским порохом. Аналогичную землянку они соорудили на пустыре, напротив макаронной фабрики. Ребята то и дело ныряли в нее, озадачивая прохожих: «был малец – и нет мальца». Или наоборот – выныривали из нее, как из ниоткуда.