С учетом замечаний предлагаю доклад одобрить».13

Папа вспоминает, что его выступление было воспринято гробовым молчанием. Никто его, разумеется, в критике кадрового подбора и работы обкома не поддержал, кроме В.А. Катунина, папиного друга и коллеги, тогда первого секретаря Ворошиловского райкома КПСС Волгограда, который выступил менее резко, но в том же ключе. Папа рассказывал, что его телефон молчал несколько дней – все боялись ему звонить. Потом выяснилось, что Куличенко уходит на пенсию и ему стали звонить со словами поддержки. Первым позвонил редактор «Волгоградской правды» Скрыпников и одобрил папино выступление на пленуме. Стали звонить и другие… И да – папа, как опытный аппаратчик, опять критикует умно – со ссылкой на практику работы грузинской парторганизации. Но даже эта критика была чем-то сверхъестественным по тем временам. Критикуя таким образом, ты себя ставил под удар и в перспективе с тобой могли расправиться. Первый секретарь обкома, в принципе, мог сделать с любым человеком в области практически все, что угодно. Или не все?

Мы часто с папой обсуждали эти и многие другие темы. Мне было интересно, как принимались решения в партийных органах. Какая была субординация. Какая реальная власть была у партийного руководителя. Как складывались отношения внутри номенклатуры. Это было обычно в субботу или воскресенье, после обеда. Запершись на кухне в лоджии, где он курил, мы пили пиво и говорили часами. Нам было интересно друг с другом. Мне было важно понять его переживания тогда, оценки о том времени и о его работе. Папа довольно часто вспоминал эти два пленума – 1975 и 1984 гг. Он как-то мне сказал: «Понятно, что мнение первого секретаря обкома было решающим, но первого секретаря райкома или горкома – члена обкома – нельзя было просто так освободить от работы за конструктивную критику. Тем более, что уставу партии это не противоречило и формально ты ничего не нарушал. Но были, конечно, неписаные правила… Ты знаешь, меня иногда просто брала злость на неприкрытый идиотизм, и я выступал – как мог максимально критично».

Будни первого секретаря Урюпинского горкома КПСС. Папа в центре за плугом.

Открытие улицы только что построенных домов хозспособом в одном из совхозов Урюпинского района. Папа у микрофона на трибуне. 1983 год.

Открытие новой улицы с индивидуальными домами, построенными хозспособом, в колхозе «Россия» Урюпинского района. Лето 1985 года. Рядом с папой – председатель Урюпинского райисполкома П.М. Серков.

На фоне одного из таких домов. Все эти дома были построены по индивидуальным проектам и предназначались для молодых работников колхозов и совхозов Урюпинского района.

Готовя эту книгу, я прочитал стенограммы папиных выступлений на нескольких пленумах до 1984 года – все, что было рассекречено на тот момент. К сожалению, пленумы конца 1980-х – 1991гг пока еще засекречены и для работы с их стенограммами нужен специальный допуск, которого я не имею. Их рассекречивают постепенно, так что в году 2023-24 можно будет посмотреть стенограммы всех пленумов обкомов и ЦК до самого запрета партии в августе 1991 года. Хотя, если честно, – я не понимаю, почему бы это все не рассекретить уже сейчас. Нет, я знаю официальную причину – тогда на пленумах обсуждали вопросы оборонной промышленности. Но это было 30 лет назад! Сейчас либо той промышленности уж нет, либо и так все известно со спутников. Любим мы сохранять секретность там, где это уже не имеет никакого смысла.

Третий эпизод папиных критических выступлений с попыткой что-то изменить в области был связан с критикой нового первого секретаря обкома В.И. Калашникова в 1989-90 гг. По причине гласности этот сюжет получил некоторую публичность в то время, что дало повод завистникам и политическим оппонентам распустить слухи о «карьеристских устремлениях Анипкина», который стал из себя изображать демократа и «заигрывать с народом» с целью пересесть в кресло первого секретаря обкома.