Диего спокойно относился к моим многочисленным тусовкам, понимая, что это необходимо для поднятия моей самооценки. Однако далеко не все мои свидания заканчивались в постели. Процентов восемьдесят пять вообще не доходили даже до стадии рассмотрения такой возможности. Я спала лишь с двумя парнями. Первым был мой однокурсник, который лишил меня девственности где-то через год после моего возвращения в Штаты. А потом я спала с Сэтом, который постоянно участвовал в заездах вместе с Трэвисом. Все парни хорошо к нему относились, а это для меня очень показательно, потому что им редко кто-то нравится, поэтому наши с ним отношения дошли до постели. С ним я до сих пор могу периодически встретиться ради приятного времяпрепровождения.

Вновь посмотрела на своих любимых друзей. Каждый из них был для меня важен. Каждого я безгранично любила. Наверное, я бы хотела встретить такого же весёлого и отзывчивого, как эти ребята, но, чтобы он вызывал во мне желание. Глядя сейчас на взрослых парней, которые решили покидаться комочками из салфеток, словно это боевые снаряды, поняла, что было бы неплохо, чтобы у моего партнёра было ещё и отличное чувство юмора.

Ох уж эти мальчики…

Оливер

После последней пары по нейрохирургии мы с моим хорошим знакомым Стэнли решили зайти в кафе и немного перекусить. Мы с ним познакомились здесь, когда я приехал по программе обмена. Оставив в Австралии всю свою жизнь и родных, здесь, в Лос-Анджелесе, я всё время посвящал либо учёбе, либо слежке за Габи. Стэнли учился вместе со мной в медицинской школе на хирурга, а я на генетика. Вообще медицина меня всегда интересовала, особенно всё, что связано с наследственностью. На это были причины, связанные с моей семьёй.

Стэнли забавный парень, всё время находился в очень активном поиске своей второй половины. Не знаю, на хрена он так заморачивался, но стоит нам пойти куда-нибудь, он сразу же начинает стрелять глазами по сторонам. Порой это выглядит даже странно, словно он больной или помешанный.

– С тобой просто невозможно куда-то выйти, – усмехнулся он, пока мы шли по тротуару в сторону кафе, и я ловил на себе заинтересованные взгляды незнакомых девушек. – Ты обладаешь каким-то магнетизмом и бесишь меня этим. Все только и смотрят на тебя, а ты даже не обращаешь на них внимания, – покосился на меня, пока я открывал дверь небольшого заведения, подающего аргентинскую кухню.

– Ты прав, мне всё равно, кто и как на меня смотрит, – кивнул ему, лавируя между небольшими деревянными столиками.

Мне нравилось это место своей аутентичностью. Здесь всё – от формы официантов до меню – было выдержано в латиноамериканском стиле. А я с детства неровно дышал ко всему, что связано со странами латинской Америки. Кухню, например, обожал. Музыку тоже. Девушек… точнее одну.

Из колонок лилась песня Pasarela исполнителя Daddy Yankee. Усевшись поудобнее, расстегнул дутую жилетку и взял меню у подошедшей официантки. Постукивая в такт ногой, пробежался по всем позициям, хотя уже знал, что я хочу. Мясо. Много вкусного аргентинского мяса. Уж кто-кто, а они знают толк не только в танго, но и в приготовлении отличного стейка. А я избалован в плане еды. В Австралии тоже обожают мясо, не только кенгуру, и умеют его готовить.

– Ты под такую музыку танцевал раньше, да? – вдруг спросил Стэнли.

– Да, в том числе, – кивнув, поднял глаза на него.

– Я и смотрю, голова ходуном заходила, – заржал он.

– Веришь, я даже не замечаю этого?! – рассмеялся в ответ.

Моё тело действительно всегда реагировало на подобную музыку. Видимо, профессиональная привычка. Хорошо, что не начинал руками махать, как мы это умеем, исполняя, например, страстный танец Ча-ча-ча, иначе люди подумали бы, что я припадочный. Но по-настоящему я уже три года ни с кем не танцевал. Просто в один момент ушёл из спорта. В одно мгновение танцы испарились из моей жизни, но тело всё помнит.