У предателей и б*ядей нет души. Общеизвестный факт. Аксиома. Может я предатель. Я, конечно, пока никого не предавал. И всё же суть не в этом. Могу ли я предать, вот в чём вопрос. Или я проститутка. Хочется надеяться на лучшее. Тогда, да, я пожалуй проститутка. Натурально, был шлюхой в прошлой жизни. Нынешняя жизнь, наказание за прошлые грехи. Индивидуальный ад хронического лузера. А, они меня за своего принимают, за равного, за руку со мной здороваются. Может все такие, как я? Насколько бы мне стало легче, если бы я точно знал, что всё так оно и есть. К сожалению это невозможно, очень хотелось бы, но невозможно. К сожалению, я не настолько глуп, чтобы верить в такие соблазнительные сказки. Правда, меня на акциях никогда вперёд не ставили. Наверное, чувствовали, что со мной что-то не так. Я у них „подай-прими“, революционер третьего разряда. И хорошо. На шухере постоять, проследить за кем-нибудь, это ещё, куда ни шло. А, вот стрелять с двух рук, прыгать по крышам, извините. Да, и не смог бы я. Обделался бы у всех на глазах. Ну, почему я такой? Что за несправедливость? Другим всё нипочём и огонь, и боль и смерть. А, мне… Я тоже хочу, чтобы люди стали жить лучше, по-другому. Сам не умею, а хочу. И, не могу. Не могу выносить этого страшного напряжения. Меня могут поймать. Тогда, конец. Будь всё проклято, опять этой гнилой капустой пахнет. Фантом, хоть не пей. Что мне эта революция? Хаос постоянного движения. Дорога в никуда. Но, и премудрым пескарём, я быть не желаю. И так хреново, и так тошно. Значимость свою повысить! Дурак. Кому, я вру? Себе. Зачем? Не знаю. Жить так невозможно. Ведь ни одного счастливого мгновения, одни мытарства и страх».

Самоуверенный командир не знал об ущербности Сиона. Хороший аналитик с одной стороны и плохой психолог с другой, доверился новичку. А, тот вместо слежки стучал зубами, бухал и при первой же возможности, халтурил – покидал пост, возвращался к себе на квартиру, предпочитая дополнять отчёты выдумками. В результате пятёрка Гана пошла на дело, не зная реальной обстановки.

Марка Сиона, оставили на прежнем месте, страхующего группу, наблюдателя. Он засел в по-весеннему зазеленевших кустах на обочине дороги идущей вдоль сосновой горки, где он последние три недели должен был смотреть в бинокль на жизнь главаря преступников Пухиса. Обедал Жир в четыре часа дня. Бригадиры съезжались к нему около семи. Охраняли виллу всего трое охранников (по данным Марка). Один на воротах, два других внутри дома. На экс революционеры рассчитывали потратить не больше пятнадцати минут. Раздобыли две машины (угнали). Первую, предназначенную для отхода, припарковали в полукилометре от виллы мафиози, ближе к маленькому городку, в котором, последний месяц, жил Марк. Отправились в гости к бандитам на втором автомобиле – тяжёлом старом американском джипе. У троих бойцов были кустарно изготовленные, оружейником УРА, пистолеты, у четвёртого был топорик. План был не замысловат и рассчитан на внезапность.

Разогнав внедорожник, революционеры протаранили ворота особняка. Сшибли их к грёбаной матери. Створки оторвавшись отлетели далеко в стороны. Въехав во двор автомобиль сразу затормозил. Двери открылись, из салона выпрыгнули закутанные в чёрное до самых глаз бойцы. Ган, выскочил первым разрядив обойму в стеклянную кабинку охранника мозолящую глаза с правой стороны от ворот. Выстрелы звучали как-то не серьёзно, словно детские хлопушки. Самопальная пушка расплёвывала пули со значительными отклонениями. Из восьми выпущенных пуль, три прошли мимо цели. При этом кабинка находилась всего в пяти метрах от Кариса Гана. Но, и пяти, попавших точно, хватило. Охранник, обливаясь кровью, повис в проёме окна. Он ничего не успел предпринять, его не убили, но вывели из строя – раздробленная челюсть, касательное ранение головы и две пули в живот. Четвёрка смельчаков рванула к особняку. Их встретили выстрелы. Сначала стреляли двое охранников с первого этажа, а потом (вот сюрприз!) застрекотал автомат третьего со второго этажа. Марк, их не предупреждал об этом третьем, но это было бы полбеды, бежать до дверей, было секунд пять и они успели преодолеть половину пути, когда по ним начали стрелять, самое ужасное подобралось к красным бойцам с тыла.