Заметил, что перед Дианой кто-то стоял. Но от меня не скрылись огромные глаза Мирославы. Вечно таскается за сестрой.

— Мирусик! Потусуемся ещё?! — съязвил я. Мира поджала губы и явно чего-то боялась. И это были не мы. — Я с кем говорю?!

Провёл ладонью по коротким волосам, и сразу заметил, что из-за Дианы выглянула девушка. Я чуть в голосину не заржал. Друзья тоже заметили сие чудо. Мы переглянулись, посмотрели на Мирославу. А девушка была одно лицо с младшей Белкиной.

— Гера, у меня в глазах двоится? — гоготнул, толкнув друга в бок локтем.

— И не у тебя одного, — ответил Бестужев, находясь в явном шоке.

Неужели третья Белочка пришла по нашу душу? Всё? Хотелось оторвать лучшему другу язык за его дурость с утра. Я заметил, что взгляд близняшки Мирославы был прикован только ко мне. Ярко голубые глаза не просто смотрели на меня, а прожигали как фонари, ослепляя. Я всё ждал, когда воспламенюсь. Как ткань, когда на неё наводят луч солнца через линзу.

— Эй, Белкина, не представишь своих друзей этому двойнику? — не удержался и взял слово. Без издёвки никак.

Я всё ждал, что Диана скажет, что мы не друзья. Потому что так оно и было. Назовёт причину, почему ходит за нами хвостиком. За что и отхватывает словесно постоянно.

— Это... — начала Диана.

Но близняшка Мирославы прервала её:

— Виктория. А ты, я так понимаю, Зорин, — усмехнулась она демонстративно. Словно бросила тряпку мне в лицо. Это не скрылось от моих друзей. — И она тебе явно не подруга, — процедила сквозь зубы девушка, когда шагнула к нам.

Мои парни издали что-то типа «о-о-о-у» и звонко посмеялись. Знали, чем всё закончится. Если она так и будет дерзить, заткну её быстро. Для меня стало шоком, что эта леди-Виктория гордо подняла подбородок, когда я схватил её за него. С виду не похожа на сестёр. Более крепкая, что ли. Выглядела как куколка, которую красиво одели и причесали. Более изящная, чем раздолбайка Мирослава.

— Парни, вы гляньте, какая злюка. Боже мой, красавица, да ты убийственная штучка! — расплылся я в улыбке и всё ждал, когда она покажет свои зубки. — Куколка, ты случайно не потерялась?

Вика в ответ вцепилась в моё запястье и крепко сжала. Я очень удивился такой вольности. Это была одна из немногих девиц, кто мог позволить себе подобное. Во-первых, меня заинтересовала эта куколка своим характером. Во-вторых, взбесила своей своевольностью. В-третьих, раздражала тем, что указала мне причину того, что я не могу с ней ничего сделать из-за сестры. А в-четвёртых, я странно ощущал себя рядом с этой борзой балериной.

Беличья магия, твою мать.

Мои угрозы она пропускала мимо ушей.

Меня выбило из колеи то, что она назвала меня Змеёнышем. И реально угрожала мне. Мне, твою мать! Неужели она знает о том, что её старшая сестра носится за нами? А причину знает? Или в неведении все, кроме самой Белкиной Дианы?

Даже когда я обошёл со спины, девушка ни капли не сдала позиций. Ей было плевать, кто я, кто перед ней и что может случиться с ней же за такой длинный язык.

Даня дёрнул бровями, когда я переглянулся с ним. Гера, как и всегда потёр ладони и ожидал представления. А я захотел поиграть с добычей. Потискать. А потом сожрать.

Нет, не подавлюсь.

— Дань, она реально угрожала мне? — глянул я на Золотарёва. — Эта Белочка фыркает в мой адрес?

Друг прыснул и, держась за плечо Германа, знатно поржал. Бестужев взглядом прошёлся по девушке, оценивал масштаб трагедии. Тройной прессинг намечался. Но эта добыча моя.

— Я тебе не Белочка, придурок — повернула Вика голову ко мне, на что я расплылся в улыбке.

Она определённо будет главным трофеем дурочек в моём списке.