Единственная осечка произошла, когда ловушка захлопнулась: газ начал действовать, но один из офицеров Легиона осознал, что творится что-то неладное, увидев, как его соратники стали валиться с ног. Он рванулся к броневику, в котором сидел Олег – но Женевьева Кабила остановила излишне ретивого солдата метким выстрелом. Двумя выстрелами: с первого раза шокер не подействовал.

После этого земляне сели в челноки, прихватив с собой офицера – нужно было исследовать его организм, чтобы понять, почему нормально не сработал ни газ, ни шокер. Если подобная ситуация повторится, нельзя допускать промашек.

Убедившись, что никто не пострадал, шатрэнианцев оставили лежать там, где они упали. Через некоторое время действие усыпляющего газа пройдёт, и недоумевающие легионеры сами о себе позаботятся. К тому моменту земляне даже успеют вернуть им капитана Арааша (его имя было оттиснуто на доспехе).

Оказавшись на Базе, Тадеуш решил, что может позволить себе расслабиться. Макарова вызволен из плена, разоблачения землян не произошло, потерь нет. Удалось установить связь с аванпостами землян на планете и выяснить, что у них всё в порядке. Одним словом, дела пошли на лад. Штур даже начал думать, что ему не сильно влетит от земных властей за нарушение установленных правил. Во всяком случае, в том, что он останется в космосе, Тадеуш почти не сомневался.

Теперь он сидел у себя в комнате на краю стола и смотрел через систему внутренней связи на Макарова, окончательно пришедшего в себя и уже побывавшего в душе, сдобренном, по совету Инги, лечебными составами и успокоительными ароматизаторами. На этом врачебное вмешательство ограничилось – Олег оказался вполне здоров. Голографическая проекция словно достроила его комнату в личной каюте начальника базы, с необыкновенной реалистичностью изображая её довольно скромную обстановку – удобное кресло-кровать, стол со стулом, шкаф, тумбочку и полки, уступами свешивавшиеся с потолка. Олег был одет в мягкий, тёплый халат с символикой шатрэнианской исследовательской экспедиции на груди. Однако домашний внешний вид контрастировал с хмуро сведёнными бровями

– Я, по правде, устал, и ты, думаю, тоже. Раз ты меня вызвал, значит, что-то серьёзное, – спросил Тадеуш.

– Так и есть. Я пытался поговорить сразу, как прибыли на Базу, но мне отвечали, что ты занят.

– Думаю, Инга просто хотела сперва убедиться, что ты в порядке.

– Со мной всё нормально. А вот с аборигенами творится что-то странное.

Штур, потянувшись за кружкой кофе, на мгновение замер.

– О чём ты?

– Когда вы поймали легионеров в ловушку, их командир в какой-то момент замешкался и уставился на меня, словно загипнотизированный. Я точно не уверен, но, мне кажется, майор Шестого Легиона оказался эмпатом. Он уловил мои переживания, оказавшиеся столь сильными и незнакомыми, что обескуражили его.

Штур покачал головой, отставив в сторону уже опустошённую кружку. Об эмпатии человечество знало ещё до того, как стало изучать её. В двадцатом веке выяснилось, что способность сопереживать другому имеет физиологическое объяснение и связана с так называемыми зеркальными нейронами. В дальнейшем, по мере исследований, наука узнавала всё больше об особенностях работы мозга, дойдя до того, что смогла доказать: старые истории о телепатии были искаженными рассказами о людях, обладающих значительными эмпатическими способностями. А уж после обнаружения на Софокле целого общества эмпатов, изучением природы необычных способностей занялась отдельная наука.

– Странно, мы раньше не замечали предрасположенности к эмпатии у шатрэнианцев, очень странно…