Смахнув рукавом непрошенные слезы, я положила кота на подстилку и вышла из комнаты, наполненная холодной решимостью.

Переживания по умирающему другу напрочь перекрыли все остальные чувства и эмоции, а потому я совершенно равнодушно отреагировала, когда в дверях гостиной встретила босого мужчину в потертых джинсах и с обнаженным торсом.

— Привет, — буркнула я и прошествовала мимо него в кухню.

И чего я, спрашивается, вчера поддалась жалости? От раны на боку гостя за ночь почти не осталось следа.

— Привет! — донеслось мне вслед. — Где у тебя туалет?

— Туда, — я указала рукой, не оборачиваясь. — Выключатель наискосок.

— Угу, — отозвался все еще не представившийся незнакомец и пошлепал в указанном направлении. — Джемпер мой не видела?! — послышалось уже из-за угла.

— Рядом! В ванной!

Я все же нашла в себе силы усмехнуться абсурдности ситуации. Разговор — будто мы случайные любовники, проснувшиеся утром в одной квартире.

На кухне гость появился минут через десять. Волосы мокрые — душ принимал, значит.

— Я воспользовался твоим полотенцем, — сообщил он, не извиняясь, а просто констатируя факт.

Я пожала плечами.

— Ладно. — У меня кот умирает в соседней комнате, а он про какое-то полотенце. — Есть будешь?

— Ага. — Гость совершенно расслабленно, как у себя дома, уселся на табурет у стола. Ясно, наглостью не обделен.

Я нарезала бутерброды, налила кофе и тоже села. Встретилась с гостем взглядом.

— Зовут-то тебя как? — спросила совершенно беспардонно, расценив, что после общего полотенца официоз можно опустить.

— Алекс, — ответили мне.

Я изогнула бровь.

— Иностранец?

— Нет. — На сей раз мужчина сдобрил свой ответ широкой улыбкой. — Но за границей бываю часто. И так удобнее — не перестраиваться каждый раз.

Ясно. Вон у Кости тоже имелся один друг — Евгений, но предпочитал, чтобы его звали Джонни. Не лучшая ассоциация.

— Бизнесмен, значит? — спросила я, поняв, что молчание затянулось.

Алекс сделал в воздухе неопределенный жест рукой с бутербродом.

— Вроде того.

— И в моем подъезде ты?.. — продолжила я все тем же ровным тоном.

— Оказался совершенно случайно, — ответили мне, все так же лучезарно улыбаясь и прямо смотря серыми честными глазищами.

Понятно: объяснений не будет. Они мне, в общем-то, и не нужны, особенно, когда Нафаня ждет…

— Ты, кстати, не представилась, — голос собеседника вернул меня к реальности.

Точно, мы вообще начали наше общение так, будто знакомы уже тысячу лет.

— Кира, — не стала я врать, а заодно, желая поскорее заняться своим другом, не слишком тонко намекнула: — Раненых обычно не подбираю, гостей на ночь не приглашаю.

— Зря, у тебя уютно, — ни капли не смутился собеседник. — Спасибо тебе большое за приют и заботу.

Забота — это бутылочка перекиси и плед? Ах да, еще завтрак, точно.

Ответить я не успела, так как в этот момент из спальни раздался кошачий то ли крик, то ли стон.

Алекс напрягся.

— Что это?

— Кот, — ответила я очевидное, не собираясь ничего объяснять, потому что от этого звука глаза и так мгновенно стали на мокром месте. Не хватало еще незнакомому человеку плакаться в жилетку. — Вот что, — сказала я, отставляя от себя кружку, — нам с ним в ветклинику нужно. Так что не сочти, что выгоняю, но…

— Понял, — к моему облегчению, Алекс спорить не стал.

Когда я вышла из ванной, в квартире стояла звенящая тишина. Мне даже показалось, что Алекс ушел не прощаясь, и не могу сказать, что меня это расстроило.

Но нет. Каково же было мое удивление, когда новый знакомец оказался в моей спальне. Вот же наглец!

А когда я увидела, чем он занят, я и вовсе потеряла дар речи: Алекс сидел на корточках и с задумчивым видом гладил Нафаню. Моего. Умирающего. Кота.