– Чайник!

– Мартышка.

Они обнялись. Их дружба вышла из горнила.

© Перевод. Н.Л. Трауберг, наследники, 2011.

Три Трутня ушли в курилку. Вскоре туда явился четвертый и предложил купить практически новый томик Теннисона. Судя по тону, он не очень надеялся на успех; и не ошибся. Трутни сказали: «Нет». Один из них даже сардонически хмыкнул.

Пришелец поспешил объясниться:

– Он не мой. Он Фредди Виджена.

Старший из Трутней был искренне шокирован:

– Фредди купил Теннисона?

Младший сказал, что это подтверждает его подозрения. Фредди спятил.

– Ничего подобного! – сказал Трутень-с-Теннисоном. – Мотивы у него безупречные. То был стратегический ход, на мой взгляд – очень тонкий. Он хотел улестить девушку.

– Какую?

– Эприл Кэрроуэй. Жила она в Вустере, в местечке под названием Тадсли. Фредди собирался ловить там рыбу. Уезжая из Лондона, он встретил дядю, лорда Блистера, который посоветовал ему непременно зайти в Тадсли-корт, где обитала его давняя приятельница леди Кэрроуэй. Так Фредди и сделал сразу по приезде и, проходя по саду, услышал девичий голос, такой мелодичный, что заглянул в беседку, откуда он доносился. Тут он покачнулся и чуть не упал.

По его словам, девица была совершенством. Он был потрясен; он бы и сам не выдумал такой красоты. Ему и в голову не приходило, что в этих местах живут столь прекрасные дамы. Мысли о рыбной ловле поблекли; он понял, что находиться надо в Тадсли-корте, словно фамильный призрак.

Немного придя в себя, он расслышал, что девица читает стихи небольшой суровой девочке с зелеными глазами и вздернутым носом. Естественно, ему захотелось узнать, что это за стихи. В ухаживании очень важно единство вкусов. Выясни, что любит она, и – глянь! – в тебе видят родственную душу.

Тут ему повезло. Девушка замолчала, положила книжку в подол, переплетом кверху, и уставилась в сторону северо-северо-востока, как свойственно ее полу, когда он устал от чувств. Увидев название, Фредди кинулся на почту и послал в Лондон телеграмму, чтобы ему прислали собрание сочинений лорда Теннисона. По его словам, он испытывал облегчение. Кто их знает, девушек! Могла она читать и Браунинга.

На следующий день, явившись в Тадсли-корт, Фредди зашел к леди Кэрроуэй и был представлен Эприл, ее дочери, а также зеленоглазой особе, которая оказалась младшей сестрой по имени Пруденс. Прекрасно. Однако не успел он бросить на Эприл пламенный взгляд, хозяйка произнесла что-то вроде «капитан Бредбери», и, как ни прискорбно, оказалось, что есть еще один гость. В кресле, с чашкой чаю и крупным пончиком, сидел корпулентный субъект.

– Капитан служит в Индии, – пояснила леди Кэрроуэй. – Он в отпуске. Снял домик выше по реке.

– Да? – сказал Фредди, явно намекая на то, что это очень неприятно.

– Мистер Виджен, – сообщила хозяйка, – племянник моего старого друга лорда Блистера.

– Да? – сказал и Бредбери, прикрывая зевок огромной ладонью. Становилось ясно, что дружба не заладилась. Капитан ощущал, что мир, достойный героев, не подходит для всяких Видженов; Фредди тоже не радовался загорелому усатому субъекту с глубоко посаженными глазами.

Однако он быстро оправился. Когда прибудет Теннисон, каждый займет свое место. Усы – еще не все, и загар – не все, не говоря о глубоко посаженных глазах. Для утонченной девушки главное дух, а за следующие дни Фредди ощутил, что этого духа в нем – на шестерых. Тем самым, он стал душой общества, и до такой степени, что вскоре капитан отвел его в сторону и посмотрел на него, как смотрел бы на афганца, который крадет полковые ружья. Только теперь оценил Фредди его размеры. Он и не знал, что наши воины так крупны.