– И странный, как сумасшедший шляпник, – весело добавил Малкольм. – Но вы должны признать, что это далеко не маловажный вопрос. Мы живем в мире чудовищных условностей. Людям приходится вести себя так, а не иначе – потому что так принято! Они вынуждены беспокоиться о чем-то – только потому, что так принято. И никому не приходит в голову – почему это так? Ну, скажите, разве это не удивительно? В нашем обществе, перенасыщенном информацией, практически никто не думает своей головой. Нам следовало бы отмахиваться от ненужных бумаг, а мы отмахиваемся от мыслей.

Хаммонд повернулся к Дженнаро и поднял руки:

– Это все вы – вы его пригласили.

– И вам повезло, что меня пригласили, – сказал Малкольм. – Потому что у вас, похоже, крупные неприятности.

– У нас все в порядке, – быстро ответил Хаммонд.

– Я всегда говорил, что с этим островом у вас ничего не выгорит, – нимало не смущаясь, продолжал Малкольм. – Я предрекал это с самого начала. – Он открыл свой кейс из мягкой кожи и достал оттуда какие-то бумаги. – И теперь, я уверен, все мы понимаем, что это будет за увеселительная прогулка в выходные. Похоже, вам придется по-быстрому прикрыть все это дело.

– Прикрыть дело? – Хаммонд в гневе вскочил со своего места. – Да вы что, это же просто смешно!

Малкольм пожал плечами – его совершенно не тронула вспышка старика Хаммонда.

– Я прихватил с собой копии моих выкладок, чтобы вы тоже могли взглянуть, – сказал он. – А оригинал аналитического отчета я отправил в «ИнГен». Математические расчеты понять так сразу непросто, но я помогу вам разобраться, чтобы вы в них не увязли. Вы что, куда-то уходите?

– Мне надо еще кое-кому позвонить, – отговорился Хаммонд и вышел из салона в смежную кабинку.

– Ну, ничего, лететь нам еще долго, – заявил Малкольм, обращаясь к остальным. – По крайней мере, мои бумаги хоть как-то вас развлекут.

…Самолет летел сквозь ночь.

Грант знал, что те, кто плохо отзывается о Яне Малкольме, не так уж и неправы, и мог понять тех, кто считает, что Малкольм ведет себя чрезмерно грубо и бесцеремонно и слишком боек в практическом применении теории хаоса. И все-таки Алан взялся просматривать его бумаги, стараясь вникнуть в смысл уравнений.

Дженнаро спросил:

– Ваши расчеты доказывают, что затея Хаммонда с этим островом обречена на провал?

– Совершенно верно.

– Согласно теории хаоса?

– Именно. Если быть более точным – согласно поведению системы в фазовом пространстве.

Дженнаро отложил бумаги в сторону и сказал:

– Можете теперь объяснить мне все это простым английским языком?

– Конечно! – сказал Малкольм. – Только сперва давайте определимся, с чего мне начинать. Вы вообще имеете хоть какое-то представление о нелинейных зависимостях?

– Нет.

– А о притяжении случайностей?

– Нет.

– Прекрасно. Тогда начнем с самого начала. – Он задумался, глядя в потолок. – Физики достигли значительных успехов в описании закономерностей поведения некоторых объектов – таких, например, как вращение планет по их орбитам, полет космических кораблей к Луне, движение маятников, пружин, катящихся шаров и тому подобных штук. Все это – объекты, движение которых подчиняется простым закономерностям. Оно описывается так называемыми линейными уравнениями, которые математики с легкостью разрешают. Мы делаем это уже много сотен лет.

– Пока понятно, – сказал Дженнаро.

– Но есть и другие виды поведения физических объектов, которые физики почти не в состоянии описать. Например, турбулентные завихрения потоков. Так ведет себя вода, вытекающая из трубы. Воздух, обтекающий крыло самолета. Погода. Кровь, протекающая через сердце. Турбулентные явления описываются нелинейными уравнениями. А их очень трудно решить – практически невозможно. Поэтому физики так до конца и не понимают сущности подобных явлений. Как не понимали и десять тысяч лет назад. Новая теория, которая объясняет нелинейные уравнения, называется теорией хаоса. Собственно говоря, эта теория впервые появилась при попытке создать компьютерную модель изменений погоды, еще в шестидесятые годы. Погода представляет собой большую и сложную систему, а именно атмосферу Земли в ее взаимодействии с земной поверхностью и солнцем. Поведение этой большой и сложной системы всегда было очень трудно понять. И, соответственно, люди никогда не могли как следует предугадывать погоду. Но главное, что вынесли исследователи из неудачных компьютерных моделей погоды, – это то, что, даже если можно понять поведение системы, предугадать его все равно нельзя. Предсказание погоды невозможно в принципе. А причина в том, что поведение такой системы очень сильно зависит от изначальных условий.