– Терпеть не могу ждать толстосумов, – проворчал Грант.

Элли пожала плечами:

– Такая у нас работа…

Многие области науки, вроде физики или химии, уже давно перешли на государственное финансирование, но палеонтология до сих пор зависела исключительно от вкладов частных лиц. Самого Алана Гранта совершенно не интересовал этот остров в Коста-Рике, но Грант знал, что, если Джон Хаммонд попросит помочь с островом, он непременно поможет. Он просто обязан это сделать для человека, который финансирует его палеонтологические экспедиции. Такова изнанка отношений с богатыми покровителями науки – и так было всегда.

Маленький самолет приземлился и покатился по взлетно-посадочной полосе к Алану и Элли. Элли вскинула на плечо дорожную сумку. Самолетик остановился, и стюардесса в голубой форме открыла дверцу.

Грант поразился, насколько у этого самолета тесный, хотя и роскошно оборудованный, салон. Ему пришлось идти пригнувшись, когда он отправился пожать руку сидящему в кресле Джону Хаммонду.

– Доктор Грант, доктор Саттлер, я рад, что вы смогли к нам присоединиться, – сказал Хаммонд. – Позвольте представить моего компаньона, Дональда Дженнаро.

Дженнаро был крепким, мускулистым мужчиной лет тридцати, в костюме от Армани и очках в тонкой металлической оправе. Грант с первого взгляда его невзлюбил. Они быстро обменялись рукопожатиями. Пожимая руку Элли, Дженнаро с нескрываемым удивлением проронил:

– А вы, оказывается, женщина…

– Так уж получилось, ничего не поделаешь, – ответила Элли, и Грант понял, что ей этот Дженнаро тоже не понравился.

Хаммонд повернулся к Дженнаро и сказал:

– Вы, конечно же, знаете, чем занимаются доктор Грант и доктор Саттлер. Они – палеонтологи. Выкапывают из земли динозавров. – И расхохотался, как будто это занятие казалось ему чем-то очень забавным.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – попросила стюардесса, закрывая дверь. Самолет почти сразу же пошел на взлет.

– Вы должны нас извинить, – сказал Хаммонд. – Мы сейчас немного торопимся. Дональд считает, что очень важно поскорее добраться до места.

Пилот объявил, что через час будет посадка в Далласе, на дозаправку горючим, а потом самолет отправится прямо в Коста-Рику.

Прибытие – завтра утром.

– А долго мы пробудем в Коста-Рике? – поинтересовался Грант.

– Это зависит от многих факторов, – ответил Дженнаро. – Нам нужно кое-что выяснить…

– Можете положиться на мои слова, – сказал Хаммонд. – Уверен, мы пробудем там не больше сорока восьми часов.

Грант пристегнул ремень безопасности.

– Этот ваш остров, на который мы летим… Я никогда раньше о нем не слышал. Это что, какая-то тайна?

– Да, тайна – в своем роде, – ответил Хаммонд. – Мы очень, очень старались, чтобы никто не прознал о нем раньше времени – до того дня, когда остров наконец откроется – для изумления и развлечения посетителей.

Калифорнийская корпорация «Биосин» в Купертино ни разу за все время своего существования не созывала экстренных заседаний совета директоров. И вот теперь все десять директоров, сидящих в конференц-зале, были недовольны и раздражены непривычной спешкой. Было ровно восемь часов вечера. Директора минут десять оживленно переговаривались между собой, но постепенно все замолчали, и в зале стало тихо, слышался только шорох бумаг. Все с нетерпением поглядывали на часы.

– Кто-нибудь знает, чего мы ждем? – спросил один из директоров.

– Еще одного члена совета, – ответил Льюис Доджсон. – Нам не хватает еще одного директора. – Он посмотрел на часы. Из офиса Рона Мейера сообщили, что тот вылетел из Сан-Диего шестичасовым самолетом. Даже принимая в расчет время на то, чтобы добраться сюда из аэропорта, Мейер уже должен быть здесь.