Джон постарался скрыть охвативший его интерес.

– А что за люди?

– Обычные на вид… хорошо одетые французы. Я бы сказал – военные, но только по выправке. Хотя, если Шамбор продвинулся в создании молекулярного компьютера, это имеет смысл. Военные непременно захотели бы ознакомиться с его результатами. Если он им позволит.

– Естественно. А машина? Не помнишь хоть, какой модели, какой фирмы?

– «Ситроен», из последних, но модели не назову. Здоровый такой микроавтобус. Черный. Я с Шамбором сталкивался, если работал допоздна. Иногда его подбирала машина. Подъезжала, открывалась задняя дверь, Шамбор залезал, согнувшись пополам, – он был очень высокий, помнишь? – и уезжала. Я почему удивился – у Шамбора ведь был свой маленький «Рено»… и я его видел на стоянке после того, как «Ситроен» отъезжал.

– А что за люди его забирали – не видел?

– Нет. Да я и не смотрел – мне тогда было лишь бы до дому добраться.

– И «Ситроен» привозил его обратно?

– Не знаю.

– Спасибо, Майк, – медленно проговорил Джон, обдумывая слова Кирнса. – Не стану тебя больше отвлекать, у тебя, я смотрю, дел полно. Понимаешь, я пытаюсь выяснить, чем Марти занимался в Париже, чтобы понять, в каком он был состоянии перед взрывом, а тут нас что-то занесло с Шамбором… У Марти синдром Аспергера; обычно он компенсирован, но я с ним давно не виделся и хотел убедиться. Ты не знаешь, у Шамбора была семья? Может, они расскажут мне что-нибудь о Марти.

– Эмиль вдовец. Его жена умерла лет семь назад. Я тогда здесь не работал, но мне говорили, на него это тяжело повлияло. Он тогда тоже с головой ушел в работу и чуждался коллег. Еще у него есть дочь, но она уже взрослая.

– Адреса у тебя нет?

Адрес отыскался в компьютере Кирнса.

– Ее зовут Тереза Шамбор, – подсказал коллега, покосившись на Джона. – Она довольно известная актриса, больше театральная, но снялась и в паре французских фильмов. Как я слышал – красавица.

– Спасибо, Майк. Я тебе перезвоню, когда узнаю, что с Марти.

– Давай. И тогда выпьем вместе, пока ты не умотал домой. Удачи. Тебе и Марти.

– Спасибо. Хорошая идея.

Выйдя на улицу, Джон остановился на секунду, глядя на поднимающийся к облакам жидкий столб дыма, потом покачал головой и двинулся прочь. Вспомнив по дороге о Марти, он позвонил с мобильника в госпиталь Помпиду. Старшая медсестра отделения интенсивной терапии сообщила ему, что состояние Марти оставалось стабильным, с небольшими признаками улучшения. Это было немного, но Джон надеялся все же, что его старый друг вытянет.

– А как вы себя чувствуете? – поинтересовалась медсестра.

– Я? – Джон не сразу вспомнил, что, падая, ударился головой. Это казалось такой давней и незначительной мелочью в сравнении с разрушениями в Пастеровском институте. – Прекрасно, спасибо.

Выключив телефон, он двинулся по улице Доктора Ру, обдумывая услышанное от Майка Кирнса.

В последний год Эмиль Шамбор куда-то торопился, хранил какую-то тайну. И его видели с хорошо одетыми типами, похожими на военных в штатском.

Джон как раз пытался сообразить, что это все значит, когда почувствовал за собой слежку.

Зовите это как хотите – тренировка, опыт, шестое чувство, подсознательная оценка ситуации, паранойя или шуточки парапсихологии… Но эти иголочки, стягивающие кожу на затылке, невозможно ни с чем перепутать. Чей-то недобрый взгляд буравил спину агента с той минуты, как Джон Смит вышел из ворот Пастеровского института.