– Но я хочу замуж по любви, папа! Хочу любить и быть рядом с любимым! Рядом с Фебом…

– Фебом? Кто такой этот Феб? Не выскочка ли Шатопер?

– Он не выскочка! – слезы навернулись на глазах Джульетты. – Я люблю его! И хочу быть его женой!

– Не бывать этому! – голос графа громом разнесся по комнате. – Я твой отец! И мое слово – закон для тебя! С мальчишкой Шатопером, у тебя не будет будущего. Он всего лишь полицейский, пусть и из известной семьи, но состояние свое они потеряли. С ним тебя ждет бедность, а вполне возможно, учитывая его службу, и вдовство. Он маменькин сынок. Мать до сих пор над ним трясется, как над младенцем. Его даже в наполеоновскую армию не взяли, потому что она попросила влиятельных друзей защитить своего ненаглядного сыночка от войны. Нет! Фэб Шатопер никогда не будет мужем моей любимой дочери. Пойми, Жевье – это лучшая партия для тебя. Поверь мне, ты будешь с ним счастлива, а потом глядишь, и любовь придет…

Слезы беззвучно текли по лицу Джульетты. Она смотрела на отца, и все ее тело содрогалось от душевной боли.

– За что? Отец, за что? Я так люблю тебя. Я всегда слушалась тебя. Но за что? Зачем ты губишь мою жизнь? Я не смогу с этим жить! Слышишь, не смогу! – голос девушки сорвался на крик и, вцепившись пальцами в свои волосы от отчаяния, она рухнула на колени к ногам отца. – Умоляю, отец! Умоляю! Я люблю его! И умру без него!

Капулетти со всей силой сжал свои челюсти, так что обвислые щеки затряслись, и грустно посмотрел на несчастную дочь маленькими зелеными глазами, но остался непреклонным.

– Не переживай. Это всего лишь девичьи влюбленности, которые, как и женские капризы проходят. Я уже дал согласие на брак Жану Жевье и через три дня состоится ваша свадьба, а до тех пор, ты не покинешь своей комнаты. Тебе остается только смириться. Поплачь – завтра станет легче.

Короткий крик боли вырвался из груди девушки, и она еще сильнее зашлась слезами. Постоянно всхлипывая от рыданий, Джульетта уткнулась лицом в свои колени.

Граф наклонился к дочери и, поцеловав ее в макушку, нежно погладил ее по растрепанным золотым волосам.

– Все будет хорошо. Вот увидишь. Я твой отец и мой долг позаботиться о тебе, – тихо на ухо произнес Капулетти и направился к выходу из комнаты.

Как только дверь за отцом захлопнулась, и повернулся ключ в замочной скважине, Джульетта вскочила на ноги и со всей злости бросилась на кровать. Она зарылась лицом в подушку и что было мочи, руками и ногами колошматила по перине, пока не выбилась из сил. Эмоционально опустошив свою душу, она провалилась в глубокий сон.

Огромная куча бумаг, так и порывалась вырваться из рук Меркуцио. Кое-как перехватив свою неудобную ношу, молодой человек освободил руку и дотянулся до дверного колокольчика – позвонил.

– Пожалуйста, можно побыстрее?! – обратился Либертье к закрытой двери. Он привык, что ждать старую Люси приходится долго, но сегодня терпением он особо не отличался.

Через пару минут входная дверь все же открылась и Меркуцио, не дожидаясь приглашения, вошел в дом, чуть ли, не оттолкнув старую гувернантку.

– Слава богу! Я уже думал, что мне придется состариться на этом пороге.

– Вы очень нетерпеливы, месье Либертье. С такой поспешностью, глядишь, вам вообще не суждено будет состариться, – хриплым и равнодушным голосом произнесла седая Люси.

– Тебя забыл спросить, старуха! – Меркуцио презрительно посмотрел на служанку. – Господин наверху?

– В этом доме больше нет господ, месье. Если помните, революция лишила всех такого титула. Хотя, уверена, уж вы, как никто другой, не забываете об этом никогда.