– Аня! – весьма твердо начал излагать Николай свой план на ближайшие два дня. – Сегодня по домам, завтра с утра по делам, а вечером мы идем к моему товарищу – Саше Калоеву. Я не был у него на дне рождения, а тридцать три, сама понимаешь, особая дата. Я ему позвонил по телефону, но твердо обещал приехать сразу по возвращении из Парижа. А он – осетин, и с ними шутки плохи.

На самом деле Калоев был осетином, как говорят, «московского розлива», но какие-то гены далеких горцев ему передались, и при какой-то внешней детской застенчивости дрался он в школе весьма жестко, и его боялись задирать не только ровесники. Теперь он стал финансистом-аудитором, и его проверок побаивались – договориться с ним было невозможно. Не дай Бог предложить что-то «за решение вопроса», можно сразу идти с повинной, рассчитывая на снисхождение разве что у суда присяжных, если повезет.

К Калоевым они добирались раздельно. Аня быстро сориентировалась в адресе и доехала до улицы Красина на троллейбусе, а потом прошлась пешком, свернув у бензоколонки на Зоологическую. Николай приехал на машине, помучался с пробкой и парковкой, но все равно был минут на десять раньше у нужного дома. Он подождал ее у подъезда, и поднялись они вместе. К Калоевым вместе с ними пришло еще несколько человек – дом хлебосольный, открытый, хотя при этом попасть в него не всем удавалось.

Вместе с хозяйкой в холл вышла пятилетняя девочка, дочка, которая узнала Николая и широко ему улыбнулась, продемонстрировав прекрасные белые зубки. Ане она протянула ладошку и сказала: «Меня зовут Василиса, а это моя мама – Алла». В этот момент к ним присоединился хозяин дома, и стало сразу понятно, что Василиса – «папина дочка».

Пришли еще двое гостей, один из которых был знаком с Николаем, а другой, назвавшийся Леней, был представлен Александром как несостоявшийся хакер, поскольку был взят на хорошую работу до того, как придумал новый компьютерный вирус.

– Когда речь идет о всесильности математики и компьютеров, я вспоминаю историю, которая случилась в одном НИИ, – со смехом рассказывал Леонид. – Им поставили задачу – создать глобальную модель экономики СССР и, конкретно, как и что нужно сделать, чтобы в стране все было в порядке.

– Но это же глупо? – усомнился кто-то из компании.

– Компьютер поскрипел своими электронными мозгами и выдал ответ: «Надо накормить все население клевером, а свиньи должны быть шерстяными».

Хохот был громовой.

– Правильная реакция! – подтвердил ощущения остальных Леня. – Весь институт так же заливался. Экономисты начали упрекать программистов, но те быстренько доказали, что, какие данные им дали, такие они в компьютер и ввели, и такой ответ и получили.

Когда пришло время прощаться, Николай сказал спокойным тоном, в котором были одновременно жесткие нотки, не допускающие никаких возражений, что они с Аней поедут вместе. Никто из приятелей и не стал набиваться в попутчики «заодно».

Она напомнила свой адрес: угол Мичуринского и Ломоносовского проспектов – не ближний свет. Николай и бровью не повел. Когда они подошли к стоянке, Аня отметила про себя, что машина хорошая, мощная, с роскошным кожаным салоном внутри – «Porshe Cayenne».

– Зачем тебе столько лошадей? – поинтересовалась она, располагаясь на переднем сиденье и машинально, по европейской привычке, пристегиваясь без напоминания.

– А у меня в роду были, говорят, то ли гусары, то ли уланы. Наверное, наследственность требует больше «лошадей», – отшутился Николай. Но вел машину «без излишеств», не стал показывать себя асом Формулы-1. Впрочем, в этот час пробок уже не было, и до общежития они доехали быстро.