– Постараюсь. В любом случае я не прощаюсь.

Весь день Кристиан был занят делами, связанными с производством. За это время Марго звонила ему несколько раз. Она еще раз предложила себя в попутчицы, потом настаивала на том, что отвезет Кристиана в аэропорт, потом просила зайти на ужин. В конце концов, Кристиан понял, что легче поужинать с Марго, чем объяснять ей, почему он не может к ней приехать.

– Я подъеду к тебе не раньше восьми вечера, – пообещал он сестре после ее очередного звонка.

К вечеру, устав от напряженного дня, Кристиан был вынужден выполнить обещание. Он зашел в дом, когда племянники уже спали.

– Почему ты так рано их укладываешь?

– Они устают за день и сами просятся спать. Иногда в восемь, иногда в половине девятого.

За ужином обсуждался предстоящий полет Кристиана.

– Как я понял, твоя задача договориться с Жаком о сумме и о сроке? – спросил Шарль.

– Да. Я должен получить его согласие на вывоз Ани. Не думаю, что с этим возникнут проблемы.

– Завидую тебе, – сказала Марго. – Увидишь Иерусалим…

– Так вот почему ты так хотела поехать со мной! Ты хочешь увидеть Вечный город? – Кристиан улыбнулся.

– Да. Я хочу прикоснуться к истории. Кстати, я приготовила тебе свою работу по Нострадамусу, возьми ее в полет. Она поможет тебе скоротать время.

Вернувшись домой, Кристиан сразу пошел спать. Он даже не проверил электронную почту. Оставался один день до его отлета. Как хотелось Кристиану, чтобы все было уже позади, чтобы жизнь вернулась в нормальный привычный ритм. Он любил порядок.

– Завтра надо будет обязательно заскочить к Изабель, – подумал он, засыпая.

День перед отлетом пролетел очень быстро. В общем-то, он успел все, что хотел. Даже с бабушкой попрощался не наспех, а провел у нее пару часов. Кристиан заметил: что-то изменилось в самой Изабель. Неожиданно для самого себя он спросил у бабушки об их отношении с Леоном. Изабель ответила не сразу.

– Наверное, это была моя первая любовь, – грустно сказала она. – Может быть, тогда я еще не осознавала этого. Но в душе навсегда осталось какое-то щемящее чувство.

– Вы наверняка еще увидитесь.

– Нет. Моя интуиция вряд ли обманывает меня. Мы не встретимся больше в этой жизни. Дай Бог, чтобы удалось спасти его внучку.

– Я уверен, что к Рождеству она будет уже здесь. Кстати, где ты собираешься ее поселить?

– На первое время у себя. А там видно будет. Я уже на пути к встрече с Господом, поэтому мне не хочется оставлять долги на Земле.

– У тебя еще много лет жизни впереди. Ты не можешь уйти, пока я не женюсь и пока ты не увидишь моих детей.

– Ты, оказывается, не женишься, чтобы продлить мне жизнь, – засмеялась Изабель. – Но я должна тебя огорчить: на этом свете, как говорил Паскаль, "последний акт кровав, как бы ни была весела вся остальная пьеса. Потом бросают горсть земли на голову – и дело с концом".

– Но чем позже это произойдет, тем лучше.

Кристиан поцеловал бабушку на прощанье.

Он вернулся домой, собрал вещи. Самое необходимое. В конце концов, он летел только на четыре дня. Тщательно упаковал вино для Илана. Выбрал самое лучшее, удостоенное медалями. Очень хотелось похвастаться достигнутыми успехами.

Кристиан не любил длинных полетов. Он никогда не умел себя занять в этом закрытом пространстве, и любой полет всегда казался ему бесконечным. Правда, Марго обещала ему, что за чтением ее материала он не заметит, как пролетит время. Хотелось бы в это верить.

Подремав несколько часов, Кристиан полетел в аэропорт. Билеты ждали его в кассе, самолет вылетал вовремя. Он обрадовался, что началу путешествия сопутствовала удача. Расположившись в кресле самолета, он достал рукопись сестры. Какое-то смутное чувство тревоги охватило его. Безусловно, имя Нострадамуса было ему знакомо. Первые страницы, где описывалась жизнь предсказателя, Кристиан пролистал. Он дошел до первого используемого сестрой катрена: