Первое время я очень дулась и обижалась на отца. Грубила своей мачехе и сводной сестре, хотя те были очень милы со мной. Но потом смирилась и приняла то, что они теперь тоже часть нашей семьи.

Какое-то время мы жили так. Но в наш дом пришла беда. Мой папа серьезно заболел. У него был рак сердца.

Я не люблю вспоминать то время. Мой отец, когда-то здоровый и сильный мужчина, весь иссох и облысел. Он был очень слаб и почти все время лежал в кровати.

Мы тратили все деньги на его лечение, пробовали лучшую медицину, но всё было бесполезно. Уже ничего не было способно спасти его. Все, что нам оставалось — проводить с ним последние деньки его жизни.

Когда мне было четырнадцать, прямо в мой день рождения, папы больше не стал. Он умер у меня на руках, так и не сумев поздравить с днём рождения.

Я помню, как горько рыдала и буквально кричала. Не могла поверить, что моего доброго папы больше со мной нет.

Я трясла его, просила, чтобы он встал, перестал притворяться. Но он меня, естественно, не слышал.

Оттащить меня от его уже холодного тела смогли только полицейский и врач, приехавшие по звонку моей матери. Я сопротивлялась, требовала, чтобы меня отпустили. Но они меня не слушали и просто увели из комнаты. Доктор вколол мне снотворного, из-за чего я почти сразу уснула.

Когда проснулась, думала, что все произошедшее просто дурной сон. Но, к сожалению, это была суровая реальность, которую мне необходимо было принять.

Следующие несколько месяцев я помню очень смутно. Похороны папы, мои вечные страдания и бесстрастное лицо моей мачехи, которая ни слезинки не проронила.

Смерть папы я переживала тяжелее, чем смерть мамы. Тогда я была ещё совсем ребенком и точно знала, что у меня есть любящий отец, который ни за что меня не оставит. А теперь я осталась совсем одна.

Мачеха оформила на меня опеку, и если я думала, что у нас будут такие же отношения, как раньше, то я глубоко ошибалась.

Что эта женщина, что моя сводная сестра — они обе стали относиться ко мне, как к слуге. Я не могла это просто терпеть. Я высказывала им все, что думала, не выполняла их поручение, но от этого было только хуже.

Мачеха начала угрожать мне, что сдаст меня в детдом и выгонит из моего родного дома. Поэтому я стала более менее покладистой.

Когда мне исполнилось восемнадцать, я думала, что мне достанется наш дом и фирма папы. Ведь не мог же он оставить это все на эту злостную ведьму!

Но оказывается мог. Он ничего не завещал своей дочери. Единственное, что было написано — это чтобы я пошла учиться в очень престижный университет, который когда-то оканчивал мой папа.

Мне было немного обидно, что он завещал все наследство этой злой колдунье. Но я старалась не держать злобы на своего уже умершего отца. Просто решила, что не вправе осуждать его завещание, которое, к слову, и нашла моя мачеха.

Теперь я живу, как типичная золушка двадцать первого века. Словно домработница, я вечно навожу порядок дома, готовлю завтраки и ужины этим двум и прислуживаю им, лишь бы меня не выгнали из этого дома.

Оставлять свою родную обитель на этих двух, совсем не хочется. Они и так кардинально здесь все поменяли, сделали ремонт.

Сегодня мой первый день в университете, о котором написано в завещание отца. Окончив его, я возьму заработанные за эти несколько лет деньги и покину свой дом, в котором у меня прошла большая часть жизни. Делать мне этого не хочется, но всю оставшуюся жизнь прислуживать этим змеюкам я совсем не собираюсь.

Взгляд случайно падает на будильник с часами, и я понимаю, что жутко опаздываю. Прихватив с собой потрёпанный рюкзачок, вылетаю из дома, на крыльце столкнувшись с Кристиной.