Иза смутилась, потом вспыхнула до корней рыжих волос и отвела взгляд.

– Прости.

– Э… – не поняла я. – За что?

– Я знаю, что тебе нужно присмотреть жениха, но Кьяртон, он такой… Знаешь, когда он на меня смотрит, у меня сердце начинает биться в три раза быстрее. И даже целительские практики не помогают его успокоить! И это с первого момента нашего знакомства. Как увидела, так и поплыла. Думаешь, он мог меня приворожить? – испугалась она. – У тебя есть универсальный антидот? Дай мне!

Я молча вытащила из кармана маленький пузырек, который Иза моментально опустошила. Постояла, прислушиваясь к себе, и разочарованно протянула:

– Он все равно мне нравится!

Я закатила глаза. Антидот начинал действовать через пятнадцать минут, и Иза это прекрасно знала.

Дарен сдержался, сумел сохранить бесстрастное выражение лица. Этому его учили с детства, и учителя были хорошими. Слишком хорошими. Нельзя показывать эмоции, нельзя ни к кому привязываться, нельзя позволять чувствам преобладать над разумом. Он отмахнулся от полуэльфа, заявив, что ректор приказал разобраться в произошедшем в столовой, и если темному левитанту есть что сказать, пусть говорит, а если нечего, то пусть валит куда подальше. Темный, конечно, промолчал, только сверлил недовольным взглядом, но на это Дарену было плевать. Его давно уже не волновали такие взгляды. Ненависть, зависть, страх… Он ко всему привык, поэтому, кивнув темному, вернулся к парням.

Но как же она его бесит! Какая-то безродная девчонка смеет посылать его при свидетелях!

– У нас утечка, – заявил Кьяртон и зевнул. – Птичка что-то подозревает о споре.

– Птичка? – переспросил Лейв Шон, первым направляясь к корпусу, в котором они жили.

– Птичка с цветными крылышками, – усмехнулся Кьяртон, в его зеленых глазах мелькнул смех. – Как еще называть девицу, выкрасившую волосы во все оттенки сиреневого?

– Но как? – недоверчиво протянул Рэв. – Мы же клялись.

– Агата! – процедил зло Дарен, вспомнив один момент, который зацепил его еще днем, но которому он не придал значения. – Я видел край ее платья, мелькнувший за оружейной стойкой в зале для фехтования сегодня днем. А мы как раз обсуждали фею.

– Демоны! – стукнул себя по лбу Лейв. – Мы не набросили купол безмолвия. Кто же знал, что в сугубо мужском спортивном зале появится девица? Что она там вообще делала?

– Видно, пришла за мной, – вздохнул тяжело Рэв. – Я обещал проводить ее на обед, но забыл. Думаю, она меня искала, но, услышав наш разговор, предпочла скрыться.

– А что это меняет? – беззаботно отмахнулся Шон. – Ну, услышала – и что? Пусть наш великий менталист подчистит девчонкам память, и все. – Кьяртон и Дарен переглянулись и единодушно покрутили пальцами у висков. – Что? Да помню я о кодексе, – отмахнулся от них Лейв. – Но это же никому не навредит! Наоборот, это во благо, – поднял он палец и растянул тонкие губы в улыбке. – Для их блага! Меньше знают – лучше живут. А во благо менталистам можно пользоваться своей силой!

– Лейв, ты дурак или притворяешься? – покачал головой Кьяртон.

– Притворяется, – уверенно кивнул Рэв. – Ему нравится всех провоцировать.

– Потому что балбес! – припечатал Кьяртон. – А я не собираюсь рисковать даром из-за вашей болтливости и неосторожности!

Они зашли в корпус и остановились в большой светлой гостиной, из которой можно было попасть в личные апартаменты слушателей факультета управления.

– Рэв заткнет рот Агате. Но меня больше волнует, откуда об этом узнала темная? – задумчиво глядя на дверь своей комнаты, произнес Дарен.

– Я узнаю у Агаты, кому она успела об этом разболтать, – серьезно кивнул Рэв и с предвкушением заметил: – Сегодня на ужине я соблазню Птичку, и она забудет обо всем в моих страстных объятиях.