— Хорошо, Лекс. – Я просто само смирение – готова в рот ему заглядывать. – И чего ты хочешь? Свои условия я озвучила.

Он уже третий раз за вечер шастает по мне взглядом, но теперь не скрывает, что делает это явно оценивающе. Несколько раз вверх и вниз, как будто испытывает мое терпение на прочность. А вот фиг тебе! Я – само спокойствие, и можешь хоть обсмотреться – даже с места не сдвинусь.

— Если через три месяца акции «Гринтек» упадут хотя бы на ноль целых, одну десятую процента от сегодняшней стоимости – ты уедешь из этого города и больше никогда сюда не вернешься. И…

— Что? – У меня что – слуховые галлюцинации? Он же не может говорить это всерьез?

— … переедешь вот сюда.

Лекс показывает на телефоне пару фотографий, которые успевает найти, пока я пытаюсь понять, шутит он или говорит всерьез. От пейзажей на этих фото веет такой глубинкой и безысходностью, что у меня за считаные секунды развивается депрессия. Это что вообще? Это правда существует в нашей цивилизации, где уже давно есть небоскребы, электромобили и вай-фай в каждом утюге?

— Ты шутишь, да?

— Неа, - усмехается Лекс.

— Это там что – корова?!

— Это коза, Вика. – Уголки его рта снова дергаются от плохо сдерживаемого смеха. –Их иногда пасут.

— Прямо… в городе?

— Прикинь!

— Нет! – Мне впервые в жизни хочется перекреститься. Он точно из ума выжил. – Лекс, ты хотя бы представляешь, сколько прививок нужно сделать, чтобы не подхватить в этой глуши какую-нибудь заразу?! Наверное, миллион!

Кажется, у меня уже сейчас все тело начинает зудеть от одной мысли о том, какого качества вода там течет из крана. Наверное, прямо с головастиками.

— Ни одной, Вик. Это наш с Маратом родной город. Мы там родились и выросли, и переехали в столицу только на учебу. Как видишь – без последствий от местной флоры и фауны. Кстати, - он мечтательно закатывает глаза, - отличные были времена. Мы ели яблоки прямо с деревьев.

Насчет «без последствий» я бы точно поспорила. Марат точно слетел с катушек, а у этого народного мстителя, кажется, тоже капитально протекает «крыша».

— Ты же меня разыгрываешь, да? – Предложение в случае проигрыша стать его любовницей, уже не кажется таким уж плохим.

— Знаешь… - Он встает, приближается ко мне и слегка подается вперед, разглядывая как потешную мартышку за стеклом. – Сначала я просто хотел над тобой поприкалываться, но ты так испугалась… Значит, решено. Вот мое условие в ответ на твое пари.

Да ну черт!

Что за…?

Как я могла так опростоволоситься?!

— Я не согласна! – протестую во все горло и даже заношу кулак, чтобы врезать ему куда-нибудь. Но Лекс смотри такими глазами, что кулак просто обессиленно падает на диван. – Лексик, ну ты чего…

— Еще раз назовешь меня как своего ручного пуделя – сделке конец. Сразу. Мгновенно и окончательно. Кстати, это же касается любой попытки выторговать для себя лучшие условия. На твоем месте я бы не стал испытывать судьбу, но ты можешь попытаться и избавить нас обоих от необходимости даже начинать этот фарс.

Я что есть силы втягиваю губы в рот, чтобы не наболтать себе на еще одно «условие». Хотя, что может быть хуже этого? Тюрьма? Так там хотя бы козы не шастают.

— Что такое, Вик? Сомневаешься в своей победе? Так разве не ты доказывала мне, что в легкую продержишь «Гринтек» на плаву? Или ты тоже не очень уверена в своих силах?

Ну вот, называется – не проиграл, а вздул.

Загнал в угол – либо я соглашаюсь на все условия, либо он не оставит от «Гринтек» камня на камне. И плакали мои денежки.

Мне сейчас очень бы пригодилась машина времени, потому что я терпеть не могу рисковать, тем более, когда на кону собственное благополучие.