Во дворе суетился маст. При виде Лахджи он издал прерывистый вой, похожий на клекот птиц и бормотание дельфинов. Ему явно хотелось броситься, цапнуть, но напасть на высшего демона он не дерзнул. Масты – трусливые доходяги, до тех же паргоронских псов им далеко.

На шум вышел хозяин хутора – и оказался типичным храком. Коренастым, упитанным, с тупой рожей, но при этом хитроватыми глазками. Лахджу он окинул взглядом, полным одновременно неприязни, подобострастия и похоти. Склонился низко, но не слишком – ровно настолько, чтобы не обидеть высокую гостью. Прямо до миллиметра рассчитал.

– Барыня, я тупой храк, – представился он. – Ничего не знаю. Ничем не владею. Служу барину Эртугео – злобному и могучему, но заботливому. Чего надоть?

Какой хитрый храк. Лахджа даже развеселилась от такой встречи.

– Здравствуй, добрый храк, – сказала она. – Я жена и эмиссар Темного Балаганщика, представляю здесь его светлую персону, а зовут меня Лахджа.

– Много слышал о тебе хорошего и каждый день пью за твое здоровье, – с готовностью соврал храк.

Лахджа развеселилась еще сильнее. Но смеха себе не позволила, потому что она тут в роли сватьи, так что стоит поуважительней.

– Как тебя зовут-то, храк? – спросила она.

– Бубоч я.

– Гляжу, много скота у тебя, Бубоч.

– Да, немало, – согласился тот. – Но это для храка много, а для аристократа на зубок один.

– У Хальтрекарока тоже стадо есть. Большое. Двести дойных коров машут хвостами. Можно залиться молоком в его доме.

– Что толковать, крепкое хозяйство у Хальтрекарока… – осторожно кивнул Бубоч.

– Но может быть и еще крепче, верно? Вот Хальтрекарок и позвал меня намедни, да и говорит: а сходи, жена моя верная, ты на хутор к храку Бубочу. Прослышал я, есть там то, что мое хозяйство украсить способно.

– А-а-а! – наконец сообразил храк. – Так тебе Сагит надобна!

Лахджа понятия не имела, надобна ли ей Сагит или еще кто. Она даже не была уверена, что сигнал указывает на дочь этого Бубоча – вполне может статься, что и на жену. В этом случае будет некоторый конфуз, хотя вряд ли сильный.

Храки – народ простой. Этот Буба… Бубоч за хорошую цену явно и жену отдаст, а потом еще и хвастать будет, что демолорд пользуется обносками с его плеча. Все завидовать будут.

– Ну это посмотреть надо, посмотреть, – неопределенно сказала Лахджа. – Может, Сагит, а может, и еще кто… А то издалека, со дворца Хальтрекарока, и не разглядишь толком. Покажи свой товар-то, Бубоч.

А Бубоч и рад был стараться. У него аж глаза горели, он явно уже видел себя тестем демолорда. Он почти побежал, дернулся… но тут же спохватился и пошел важно, степенно, вразвалочку.

Так, как должен ходить тесть демолорда.

Но в конце концов все-таки не выдержал, заорал в голос:

– Девки, дочери!!! Быстро сюда!!!

Появление на хуторе высшей демоницы явно заметили все обитатели, потому что храки сразу же повалили из дыр и щелей. Все рослые, крепкие, широкоплечие, все с туповатыми, но одновременно хитрыми рожами. Мужики и бабы, да парочка несовершеннолетних детенышей.

Кроме храков тут оказалась одна радостинка. А через плетень пялились еще и соседи… кстати, надо обратить внимание, сигнал может исходить и оттуда…

А, нет. Нет, слава Древнейшему, она попала правильно. Ме явно указывает на вот эту девушку. Действительно очень красивую храчку – причем явно знающую о своих достоинствах, с уверенной самодовольной улыбкой.

– Как тебя зовут? – спросила Лахджа.

– Сагит, – сказала та, весьма искусно делая книксен.

Сагит была лунолика, как и все храки, кожа скорее светло-голубого оттенка, а круглую голову окаймляли пышные длинные косы. Как и все храки же, она была коренаста, но обводы тела – женственные и привлекательные. Лучший образец своей расы, этакая Елена Троянская от храков.