– Брат, тебе не может быть девять с половиной тысяч лет. Мне уже больше десяти тысяч, а ты на полвека меня старше. Ты сам все время об этом напоминаешь.

Фурундарок наморщил младенческий лобик и принялся загибать пальцы. Постепенно его лицо становилось все более и более разъяренным.

– Я старше, так что не поправляй меня, – огрызнулся он наконец.

Фурундарок сам не мог сказать, в какой момент сбился и стал отсчитывать свой возраст не с рождения, а со дня становления демолордом. И теперь, когда он внезапно осознал столь долго тянущееся заблуждение, его это не на шутку разозлило.

Ну а в третьей команде по-прежнему были земляне – и им, в отличие от демолордов, было очень страшно. Сейчас арена сильно отличалась от той же самой арены во время репетиции. Трибуны кишели демонами, которые орали, ревели, источали скверну и проливали на головы нижесидящим пиво.

Алеша нервно потирал руки, Аня мелко дрожала, Потап ссутулился и с опаской поглядывал на команды соперников. И только паладин Наташа стояла, гордо вскинув голову. Законопослушно-добрая, с очень высокой харизмой, она еще и наложила на себя ауру отваги.

– Не совсем понимаю, зачем там еще обычные смертные, – сказал Фурундарок, вальяжно попивая молоко. – Суть Древнейшего, кому они будут интересны?

– Это контрольная группа, – рискнул подать голос Гриша. – У них уже есть опыт в подобных играх, так что…

– Хальтрекарок, что это за жирный свинтус, который посмел разинуть пасть без разрешения? – перебил его Фурундарок. – Что, половозрелых женщин тебе уже недостаточно, решил все-таки расширить диапазон?

– Он не наложник, – отмахнулся Хальтрекарок. – Он мой консультант.

– А, так ты не сам это придумал, – понимающе сказал Фурундарок. – Я так и думал. Жалких потуг твоего мозга уже не хватает, и ты обратился за помощью к смертным. Что ж, это было только вопросом времени.

– Я бы обиделся на твои слова, если бы не знал, что они продиктованы твоим чувством собственной неполноценности, – покачал головой Хальтрекарок. – Не надо так, Фурундарок. Будь выше этого.

– А почему это нас ослабили, а их усилили? – поинтересовался Клюзерштатен. – Как же мы сможем их гарантированно победить? Мы же привыкли просто шпынять смертных, а теперь что – битва на равных? Гаштардарон расстроится.

– Клюзерштатен, ты слишком рано вжился в роль! – насмешливо ответил Хальтрекарок. – Друзья мои, готовы ли вы к величайшему приключению в вашей жизни?!

– Вопрос! – вскинул руку Гаштардарон. – Мы можем убивать членов своих команд?

– Конечно, можете! Но помните, что вы – команда, и потеря каждого члена сильно снизит ваши шансы на победу!

– Мамочка, я наконец-то нужен, нужен настоящим гохерримам! – притворно утер слезу Клюзерштатен. – Они взяли меня в свою игру!

Янгфанхофен аж скрипнул зубами, а Корграхадраэд расхохотался.

– Господа, господа, не отвлекаемся! – хлопнул в ладоши Хальтрекарок. – Зрители ждут! Зрители жаждут! Внимайте мне, я изложу вводную нашей сегодняшней игры! Вы – три конкурирующие группы авантюристов! Все вы являетесь соперниками друг другу, потому что в сем лабиринте скрывается великое сокровище, которое нельзя разделить на части, и достанется оно только кому-то одному… но кому?!

– Что за сокровище? – желчно осведомился Каген. – Я здесь только потому, что ты обещал нечто, что меня заинтересует.

– Золотой кубок, доверху полный условок! Триста тысяч полновесных условок!

– Куш соблазнительный, – согласился Каген. – Ради этого я согласен побегать на потеху толпе. Но что будет, если победят смертные?

– В таком случае я дешево отделаюсь, – лучезарно улыбнулся Хальтрекарок. – Условки останутся при мне, а смертные получат жизнь… свободу… ну и сам кубок. Он огромный и золотой… они любят этот желтый металл.