Грачи принялись собираться и обвешиваться.

– А меня! Со мной что?! – вдруг жалобно заныл вроде бы уснувший Гнутый. – Кач, ты меня бросаешь? Бросаешь, падла?! Да знаешь кто ты после этого? Ты…

– Завали хлебало, – с неприязнью сказал Качака, – никто тебя, говна кусок, не бросает. Со Шварцем к бэтару идешь, потом на базу. А вернусь, за падлу ответишь, ублюдок.

Заметно поредевший отряд удалялся размеренным неспешным шагом от полянки, на которой трагедии еще не закончились. Оставшийся с раненым Шварц вытаскивал из бокового кармана рюкзака аптечку. Время от времени оборачивался на удаляющуюся, теряющуюся за ветвями и листьями вооруженных людей.

После инцидента с мутантом Качака стал осторожнее. Сбавил темп, часто останавливался, прислушивался, то и дело сверялся с ПДА, словно вот-вот прибудут на место. Не отошли и километра, как он объявил перекур. Вертелся на месте с ПДА и негромко поругивался:

– Да что за фигня. И тут… Ничего не пойму, – потом громко спросил: – Пистон, у тебя с ПДА все впорядке?