Анатолий сидел в своём кабинете задумчиво уставившись в стол.

– Пять пропущенных на служебном от Ницмана. Просил зайти. Ох, чую…

Капитан и майор молча переглянулись.

– Идём!

Через десять минут они уже были в информационном отделе. Ницман сидел в техническом офисе уставленном аппаратурой и компьютерами общаясь со своей помощницей.

– Старший лейтенант, здравия желаю!

– Здравия желаю… – как-то невнятно пролепетал в ответ Ницман, затем спохватившись, добавил – Юля, оставь нас на минутку…

Девушка вышла и в кабинете остались трое.

– Анатолий Юревич.. я сразу к делу. Вот.. – Ницман нажал на клавиши и на монитор вышла картинка.

Горчаков и Алексеенко уставились на экран.

Перед ними была фотография панорамы района с крыши многоэтажки. Фотография содержала следы цифровой обработки, так уже хорошо знакомой всем присутствующим. Неясные узоры, волнообразные искажения и псевдофигурки проступали сквозь полотно квартала, иногда обрамляя контуры домов и улиц. С правой стороны фотографии плотность этих цифровых артефактов была значительно больше. При беглом взгляде майор и капитан не сразу опознали в этой фотографии Балашиху и злосчастный рынок, спрятавшийся где-то с краю панорамы. Тем более что сам рынок на фотографии был виден довольно плохо, ибо его покрывала плотная завеса цифровых артефактов, которые при внимательном рассмотрении оказались… целой сценой, с участием большого количества людей.

– Фото в максимальном разрешении, – сказал Ницман – и вот этот участок…

Майор кликнул на изображение и увеличил выделенную область. То, что открылось Алексеенко и Горчакову заставило их погрузиться в недоуменное молчание.

 На открывшемся во весь экран участке картины были ясно видны рынок… и размытые, фонововые сцены, напоминавшая его погром. Десятки неестественно-кукольных человечков, словно нарисованные мазками сажи и похожие на извивающихся червей, проступали сквозь контуры фотографии рынка и ближайших улиц. Их лица были искажены в экстремальных эмоциях – они кричали, стонали, стискивали зубы от ярости. В руках у многих были предметы, напоминавшие оружие. Вокруг них были разбросанные вещи, среди этих вещей валялись другие раненые человечки. Часть рынка была объята пламенем.

Старший лейтенант Ницман прервал молчание:

– Узнаёте стиль? Вижу, что да. А теперь самый интересный вопрос: когда же была создана данная обработка? Ответ – ровно четырнадцать дней назад. Вот, гляньте, паблик с оригинальной фотографией района и этой, обработанной. За две недели до…

Горчаков и Алексеенко одновременно тяжело вздохнули, зашевелились и вышли из оцепенения.

– Погоди, Затейкин… вертани на начальную страницу, почитаю комментарии… так, ага…

«неплохое качество, но в нашем районе я получала и лучше…»

…идём дальше

«снимал Балашиху с соседнего дома, а потом с помощью Ньювижн, рисунок узоров был совсем другой, наверное освещение не то…» – бормотал под нос майор быстро пробегая глазами строчки.

«получилось интересно, особенно возле рынка, у меня вышло совсем по-другому»– мм, так, далее… или вот…

 «на рынке кажется месиво у тебя, хе-хе, что не удивительно», …и «движуху вижу в стороне рынка, сколько раз снимал его и обрабатывал с помощью ньювижн, такого не было, получались только какие-то тексты…».

– Так. А вот дальше, уже после известных событий:

«Огошеньки!! а рыночек то заранее дал о себе знать!»,

«Ньювижн в очередной раз чётко наванговала»,

«ээх, понесётся сейчас нелёгкая, Ньювижн, жги…!»

Горчаков откинулся на спинку кресла.

– И это ещё не всё. – сказал Ницман. – Фотография эта, конечно же, уже проникла во многие паблики и форумы интернета. Так что, это всё, что я хотел вам поведать. – лейтенант развёл руками, как бы говоря, «моё дело до вас донести ваше дело принимать решение».