– Что? – по этому пути Диана готова идти, глаза пылали интересом.

– С языком. В ста процентах случаев. Это еще одна вершина, которую нужно покорить. А еще есть интересная особенность, которую мужчины улавливают на подсознательном уровне. Когда целуешься с языком, происходит обмен гормонов, увеличивается страсть к партнеру. Знаешь как?

– Как? – девушка нервно опрокинула в себя целую чашку облепихового чая.

– За влечение у мужчин и женщин отвечает тестостерон. Поэтому мужчина всегда стремится как можно глубже проникнуть языком в рот партнерше. Чтобы быстрее запустить гормон страсти в женском организме. Это не считая другие прелести… – закинул удочку и ждал клева.

– Какие?– сухими губами спросила Диана. Как же она смущалась и желала все знать одновременно!

– Ты хочешь знать подробно? – поддразнил и девушка кивнула.

– Во время поцелуя в наших организмах выделяется гормон радости – эндорфин, и гормон привязанности – окситоцин. Кстати, последний особенно активно выделяется природой во время родов. Он смягчает мягкие ткани, способствует рождению и запускает прилив сильнейшей любви к ребенку. Но, конечно, везде есть исключения и организм организму рознь. Любовь – это не только окситоцин.

– А что еще?

– Мы дойдем до этого вопроса. Но разве пока мы не говорим о поцелуях, – и вот тут я готовился потоптаться на собственной печени: – Скажи, как ты целовалась с Вовой? С языком?

И сжал зубы в ожидании ответа.

Диана разом побледнела, и я напомнил:

– Пусть Крофт расскажет, она все видела.

– Понимаешь… У Вовы поцелуи и без языка были такие мокрые… Ну… я… – девушка запустила руки в волосы и занавесила лицо, скрываясь.

Я торжествовал внутри. Кажется, не смог скрыть радости, потому что девушка вынырнула из-за ширмы волос и растерянно моргнула.

– Тебе было противно увеличивать мокроту еще и языком, да? – мои уголки губ дергались. Никак не мог взять их под контроль. И девушка неправильно меня поняла: опустила взгляд, закрылась.

– Не смейся…

– Я смеюсь не над тобой, а над тем неудачником, – уверенно подчеркнул я. От улыбки не осталось и следа, я был предельно серьезен. – А ты, смотрю, любишь все на свой счет принимать, да? Наверное, винила себя за неудачные поцелуи.

– Что винить, если мне Вова прямым текстом это сказал! – откровение вырвалось взлохмаченным, ярым воробьем, что устал сидеть в сырой, прохладной тени.

Вот даже как! А он не промах, петух штопанный.

– Представляю, что он наговорил тебе в постели, – произносил фразу поставленным голосом, а внутри все искрило, будто от столкновения на скоростях металла. Скрежетало обломками наших светлых невинных воспоминаний, мялось железом надежд. Всегда хотел быть у нее первым. И от одной мысли, что кто-то уже дотрагивался до Дианы, у меня сносило крышу. А уж то, что это был такой придурок, разрывало от злости.

Выдохни! Не думай об этом! Запрети! – обращался к себе.

И тут Диану словно прорвало… Откровения сначала сыпались тихо. Потом все смелее, громче, стали подкрепляться возмущенными взмахами рук. А я руками до боли сжимал стул под собой, стараясь держать лицо.

Только бы не сорваться!

Вернулась домой в немом удивление: комок в груди, сгусток боли чуть выше сердца, пропал! Этот тугой ком появился там недавно, и он же являлся одной из причин, по которым решилась на изменения.

Организм давал понять, что больше не выдержит внутренних терзаний, нужно что-то менять. Я и не думала, что мне станет легче оттого, что просто выговорюсь!

Я всегда держала все в себе. Ну а с кем говорить? Родителям не до меня. С сестрой и братом у меня слишком большая разница, да и никогда мы не были сплоченными.