Но, как не крути, Филипп ведет себя по-скотски, за внешне притягательной оболочкой скрывается не самая приятная личность.

Этому есть множество причин, но сердце, глупое и наивное, оно обеляло его. Надеялось на то, что его замучает совесть, и он во всем признается, не выставив меня идиоткой и лгуньей в глазах подруги.

Сознается в том, что хотел изменить ей со мной.

О чем я думаю?

Вот так просто возьмет и все расскажет.

Боже, я такая же набитая дура, как и моя мать, что годами терпит побои и выгораживает алкоголика отца. Ищет в нем что-то светлое, когда он давно погряз во тьме.

Это я понимаю не сразу, а только лишь, когда слышу звуки страстного, горячего поцелуя в прихожей, пока сижу на кухне и съеживаюсь от дискомфорта этой ситуации.

Застываю.

Я не должна подслушивать, но таков был наш нехитрый план.

Подслушивать, как они целуются, было как минимум неловко. А как максимум это меня задело, потому что ещё совсем недавно он держал в руках меня, а теперь как ни в чем не бывало зажимает другую.

Несложно было догадаться, что Света делает это специально, чтобы показаться мне, кто есть, кто.

Поставить на место и доказать, что это ее территория, на которой топтаться нельзя.

Да я и не хотела! 

– Ты такой заведённый... 

Слышу хриплый стон подруги, и у меня по телу проносится озноб.

Я должна закрыть уши, должна. Но не делаю этого.

От волнения и накатившего стыда только сильней сжимаю кружку с горячим какао и жду, стоя у двери.

Жду того, что ответит Филипп. 

– Ты же утолишь мой голод? А, Флорова, давай, как ты умеешь, стоя на коленях... 

О, Боже...

Он же не имеет в виду... 

Нет, это определенно оказалось плохой идеей, я не хочу этого слышать, не хочу знать, чем они там занимаются, находясь наедине.

Тогда почему я продолжаю неподвижно стоять и ничего не делать?

Я же могу выйти прямо сейчас. Уйти могу, никто меня не держит.

Если только крошечное любопытство. 

– Стой! Филипп, послушай же... 

О, да!

Ну, слава небесам, она решила остановить напор его похоти и не вгонять меня в краску ещё сильней, потому как страсть с каждой секундой набирала нехилые обороты.

Блин, я подслушиваю...

Никогда таким не занималась, мне не интересны чужие секреты. Но сейчас уже слишком поздно сдаваться, потому что чувствую, из этого разговора я услышу много интересного.

Да и в конце концов это касается меня тоже. 

Слышится непонятное шуршание, а после легкий шлёпок.

И... рычание?

Что там у них творится? 

24. Глава 24

– Ммм...

– Мне звонила Рита, я беспокоюсь. 

Здесь мое сердце подскочило и забилось как бешеное, а щеки загорелись куда сильней.

Момент истины.

Сейчас мы все и узнаем.

Интересно, он соврёт или скажет правду?

Хотя ответ очевиден, конечно, он не признается, но его ответ все равно интересен. Почему, пока не понимаю. 

– И? Что с этого? Что она тебе наплела, раз ты отказываешься трахаться? 

Что... Они собрались сделать это прямо в коридоре?

Вот уж не ожидала.

И это я наплела? Хватает же ему совести такое говорить! 

– Что?! Она сказала, что ты к ней подкатываешь. Рязанов, это правда...? – подруга задаёт вопрос, громко усилив тембр голоса, а я перестаю дышать, закусываю до боли губы. Но слышу звук расстёгивающейся ширинки. В этот момент думаю, чем бы заткнуть уши, но тело словно онемело, а в горле пересохло. – Нравится? Я знаю, что да... 

Тук. Тук. Тук.

Кровь стучит по вискам, а голова начинает кружиться, мне нужно присесть, иначе я просто свалюсь.

Ненавижу свой организм и такую восприимчивость стресса, чуть что так сразу сознание терять. 

Судя по издаваемым звукам, несложно было догадаться, чем они там занимаются. А когда из прихожей раздаётся громкий шлёпок и не менее звонкий стон, то я все же оседаю на пол.