Невесело усмехнувшись своим мыслям, я закурил и позвонил Зойке, чтобы предупредить, что скоро приеду. Когда в динамике раздался её низкий, хрипловатый со сна голос, стало как-то даже теплее, и раздражение медленно начало отпускать из своих цепких лапищ.

– Спишь? – зажав сигарету между зубами, выехал я на трассу.

– Вообще-то тебя жду, – зевнув, заверила она и со стоном потянулась, вызывая у меня улыбку.

– А ты как узнала, что приеду?

– Работа у меня такая – всё и про всех знать, про тебя в особенности.

Я хмыкнул, ибо это истинная правда. Зойка была моими ушами, глазами, правой рукой, душой и самым близким человеком. Она знала абсолютно всё и про всех, но в первую очередь, конечно же, про меня. Поэтому могла по голосу определить моё состояние и настроение.

– Устал? – скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла она.

– Как собака.

– Да ты мой хороший, – просюсюкала она. – Заездили родственнички?

– За*бали, причем коллективно, – рубанул я со смешком.

– Ну, ничего, как говорится, нас еб*т, а мы крепчаем, -посмеиваясь, утешила она и предугадывая желания, уточнила. – Коньячка или водочки?

– Яду мне, яду! – процитировал я. – И мяса побольше.

– Молодого и красивого или свиное сойдет? – провокационно уточнила она, вызывая у меня смех.

– Баранье готовь, сегодня день под грифом «Баран упёртый».

– Максимыч, вижу, совсем оборзел, на пенсию хочет, – в миг оскалилась сестра, стоило только дать понять, что братика задели. Она у меня такая: сожрёт и не поморщиться, если кто косо посмотрит в мою сторону. С такой сестрой сам черт не страшен. Впрочем, она сама была дьяволицей почище прочих. Вот кому я ни за что не рискнул бы перейти дорогу, и не я один: её боялись, как огня все, кто хоть немного понимал, что эта женщина из себя представляет. Зойка была моей точной копией только в женском обличии, что, пожалуй, во сто крат опасней, ибо мои качества, помноженные на женское коварство – это гремучая смесь, я бы сказал, смертельная. Спасибо, господи, что эта «смесь» мне безгранично предана! Не знаю, где бы я был, если бы не она. Верно говорят, что за каждым успешным мужиком стоит сильная женщина, в моём случае это сестра.

– Пора его уже отправлять, – согласился я. – Старый стал, хватку теряет да панику разводит с ничего.

– Ну-у, я бы не сказала, что с ничего, -протянула задумчиво Зоя.

– И ты туда же, – закатил я глаза. Похоже, у меня скоро начнется нервный тик от одного упоминания Можайского.

– А ты его выступления глянь. Там такая мощь…

– Я лучше сразу уточню, кто у него в спичрайтерах.

– Не спичрайтером единым, Серёжа, такой рейтинг нарабатывается.

– Ну, ещё бы, – хмыкнул я, имея в виду бюджет его предвыборной кампании, который уже превысил допустимые нормы раз в десять. Это, как раз, и было тем нарушением, за которое нашему генералу грозил импичмент. Но пока я, естественно, не торопился открывать своих карт, лишь пристально следил, чтобы люди, которым доподлинно известно о связи Можайского с Елисеевым и их «черной кассе» не начали исчезать.

– Зря ты его всё-таки недооцениваешь, – ненавязчиво заметила сестра.

– А чего там оценивать? Типичный, тупоголовый вояка.

– Ну, знаешь… Про таких, как ты тоже говорят: «Типичный, тупоголовый новый русский».

– А я и есть такой. Девять классов образования да фазанка это подтверждают, – невозмутимо отозвался я.

– Ой, всё понятно, – отмахнулась сестра.

– Чего тебе понятно?

– Того, Сержик, что тебя действительно коллективно за*бали, раз ты уже в самоуничижение ударился, – ласково пояснила Зойка, вызывая у меня улыбку. – Ладно, хорош болтать, смотри на дорогу. Ждём тебя, будем размораживать.