— В Лефортово? Занесло тебя, — Константин негромко рассмеялся. — Отдохнуть тебе надо. "И мальчики зеленые в глазах" почти как в Борисе Годунове. На какой улице ты увидел своего двойника? Сколько лет-то мальчишке? — Стрельцов неожиданно заинтересовался подробностями.
— На Красноказарменной, — Геннадий пожал плечами, — в возрасте детей не разбираюсь, лет пять, наверное. Ладно, поеду, еще раз поздравлю новобрачных.
Гена распрощался с Константином, стены особняка нестерпимо давили, хотелось как можно быстрей оказаться на воздухе.
Стрельцов подошел к окну, облокотился на подоконник, смотрел как Гена торопливо идет по дорожке, запрыгивает в джип...
— Щенок! Акции он никогда не продаст. Мы еще посмотрим. — процедил раздраженно. Вернулся к столу, вальяжно развалился в кресле, достал телефон, набрал номер.
— Приветствую! У меня новости. Нет, акции не уступает. Требует аудиторскую проверку провести. Сейчас не об этом. Нужно прощупать девку, которую мы в Геленджике разрабатывали, когда хотели Генку на Нельке твоей женить. Да ту самую, которую соседка за пятьсот баксов слила. Она кажется на Красноказарменной живет? Пробей о ней все, по своим каналам. Если предположение подтвердится, на щенка можно надавить. А кто говорил, что у него нет слабого места? Информацию получим. подумаем, как воспользоваться... Д-аа, девке тогда повезло, Генка поверил, запасной вариант с порошком не понадобился. Только Нелька твоя — дура, женить не смогла. — Стрельцов сам не понял, засмеялся он сейчас, или просто оскалился.

8. 7

— Мам, а с тобой нельзя? — Мишка без особой надежды в голосе интересуется, ответ заранее знает.
— Сынок, я ненадолго. Вернусь, если будешь нормально себя чувствовать, немножко во дворе погуляем. Достань, пожалуйста, сапог, я его кажется в обувную тумбу сунула.
Мишка грустно вздыхает, лезет за сапогом...
— Мам! Кожа окаменела! И сморщилась...
Мне плохо становится. В обморок не падаю, но почти на грани. Единственная более-менее приличная зимняя обувь безнадежно испорчена. Сама виновата! Нырнула ногой в лужу с реагентами, домой приехала, сапог тупо сушиться отправила. Даже протереть не удосужилась. Стою посреди прихожей, пытаюсь сообразить, в чем теперь ехать к Татьяне в офис...
— Мам! Ты не расстраивайся, давай другие сапожки найдем, — Мишка бросается к платяному шкафу, заныривает с головой.
— Мишаня, там отродясь не было обуви, — констатирую убитым голосом.
Про себя думаю, придется померзнуть в кроссовках, они не по сезону, но по крайней мере выглядят пристойно, не то, что раздолбанные дутики.
— Ух ты! Мамочка, смотри, что я нашел! — Мишка выныривает с чучелом дикой утки в руках. Сто лет назад папаша одного из учеников, подарил эту утку бабушке.
— Мам! Ты говоришь, козу на балконе нельзя держать. Оказывается, у нас птица жила, пока не засохла.
— Мишань, прости мой хороший, меня на работе ждут, давай как вернусь...
— Мамочка, а сапожки? Я поищу.
— Беги к бабуле, я разберусь.
Выпроваживаю сына из прихожей, достаю с антресолей коробку с кроссовками. Ничего, с джинсами будет смотреться неплохо... Жалко куртка сильно поношенная, выбора нет, надеваю пальто. Жизнь прекрасна. И плевать, что розовые кроссовки к коричневому шерстяному пальто не подходят. Когда-нибудь, по возможности обновлю гардероб.
Вылетаю из дома в ранние зимние сумерки, должна была раньше поехать, Татьяна после нашего с ней разговора, через пять минут снова позвонила, попросила быть к шести. Что-то там у нее случилось....
Напротив подъезда чуть не врезалась в странного типа, я извинилась, а он под нос что-то нечленораздельное буркнул и отвернулся в сторону. Добралась до тропинки, ведущей к станции метро, развернулась к дому, чтобы Мишке рукой помахать, если торчит в окошке... Мишки в окне не видно, странный тип, стоит на месте, мне вслед смотрит. Как-то стало слегка дискомфортно.