– Итак, вы работаете круглосуточно? – он теперь заинтересованно напирал, неизвестно на какой почве делая такие выводы.

Но угадал:

– Почти. Не хочу вас огорчать, но пробка, кажется, рассасывается. Поискать другую? Хотя близко ничего подходящего, с таким везением рассосется, пока к ней едем. Сегодня какой-то неудачный день, ей-богу.

Он смеялся тихо:

– Заманчиво. Но лучше все-таки уже добраться до места. Пытаюсь научиться ответственно относиться к работе.

– Ваша работа – посещать вечеринки? Вот бы мне такую!

– Почти, – повторил он мой ответ. – Мне тоже нравилось – в первые два месяца, а теперь ищу, где тишину поймать.

Щека уже чесалась от излишне пристального взгляда. Я не выдержала и посмотрела в ответ прямо – показать, что замечаю, как он пялится. Он-то заметил, но взгляд и не думал отводить. Понятно, из двух зол выбираем бабника. Но я отметила только, что ошиблась – ему не тридцатник, максимум двадцать пять. Просто плечи широкие и щетина эта… откуда в Россию пришла идиотская мода на бороды? Небритость даже молодому красавцу накинет лет десять.

Обычно меня донимают вопросами о работе, но я решила нарушить правило – его наглая заинтересованность в некотором смысле давала свободу языку:

– А если серьезно и если не секрет, то кем вы работаете? Не подумайте, я о таком редко спрашиваю, просто заметила, что у вас голос и даже смех как будто поставлены. Если занимались с логопедом, то низкий ему поклон.

– Не думал, что это так заметно, – он пока уходил от ответа.

– Наверное, не всем. – Я подалась влево, чтобы глянуть, свободна ли полоса за идущей впереди меня машиной. Но обгонять не захотела. В конце концов, клиент явно не торопится. – Просто я в детстве шепелявила сильно, мама меня к врачу водила. Я тогда как будто запомнила звучание идеально настроенной дикции.

– Что же у вас самой тогда дикция не такая идеальная? – прозвучало бестактно. Но, признаться честно, я сама вроде бы этот тон и задала. – Ваша «с» до сих пор нечеткая.

Усмехнулась:

– А это как с музыкальным слухом – он у меня тоже неплохой. Есть чутье, как должно звучать, но сама воспроизвести не могу. Или вообще не дано, или надо было развивать, как любую наклонность.

Мне кажется, или с пассажирами надо болтать о чем-нибудь другом? О погоде, о микрозаймах или политике. Последняя тема – самая ходовая, она начинается с чего угодно: увидит клиент дорожные работы, лужу у бордюра или даже первый снег – и сворачивает к политике. Моя любимая тема, там можно просто кивать, а человек так расходится, что сам себя развлекает.

– Минут через пять будем на месте, – оповестила я.

Молодой человек с усилием потер большим пальцем правой руки ладонь левой. Выглядел жест привычно и спонтанно, но нервозно. Снова спросить про работу? Но это уж будет слишком навязчиво, хотя и интересно. Вдруг он ответил сам:

– Иногда я жертва логопеда, а иногда – психиатр.

Не поверила и до конца не поняла, что имеет в виду. Но мое дело поддержать с легкой иронией:

– Дипломированный?

– Самозанятый самоучка.

Интересно, зачем было отвечать на вопрос, если не хотел отвечать на вопрос? Я же из него клещами не тянула. Притом продолжал настырно пялиться. Не выдержала и все-таки сказала:

– Вы во мне дыру не боитесь прожечь? Почти приехали. Или спрашивайте номер телефона, или смотрите уже на что-нибудь другое.

Я про этот ход где-то давно услыхала. Все профессиональные пикаперы буквально теряются, если играть на опережение. Они охмуряют девушек по обычным схемам, и их запросто сбить с толку, отклонившись от сценария. У меня в машине уже был подобный, просто классом попроще. Он тогда рассмеялся, но номер все-таки спросил. Я продиктовала, не забыв изменить последнюю цифру. Зато неуместные натиски сразу прекратились, потому до конца поездки я расслабленно улыбалась. Этот же отмер через секунду: