Гораздо более прочной мне представляется позиция, предполагающая, что лишь некоторые формы человеческого взаимодействия требуют установления контроля. В реальности провести различие бывает непросто, но осознавать его существование все же важно. В конце концов, граница между истиной и ложью тоже не всегда очевидна (например, в случае, когда потенциально актуальное и справедливое утверждение выпадает из рассмотрения). А еще многие люди позволяют себе врать по пустякам. Но это не дает нам права заключать, что человеческое общение всегда лживо и что не стоит и пытаться выявлять те случаи, когда собеседники обмениваются заведомо неверной информацией. Я считаю, что так же нужно смотреть и на вопросы, связанные с контролем.

И последнее из возможных возражений: оно связано с тем, что даже в случаях, когда можно воздержаться от попыток контроля над другими, он может быть допустим и даже необходим, причем неважно, применяются ли при этом поощрения или другие инструменты. В частности, многие согласятся с тем, что родители, не способные контролировать детей, просто не выполняют возложенных на них обязанностей.

В главе 9 и главе 12 я подробно выскажусь на эту тему, но и сейчас позволю себе несколько ремарок. Для начала, когда люди говорят, что детей нужно контролировать, они часто имеют в виду, что их нельзя оставлять полностью предоставленными самим себе. И вряд ли кто-то решится с этим спорить. Но говорить, что детям нужны правила или наставничество взрослого – совсем не то же самое, что утверждать, что их нужно контролировать. В быту мы нередко путаем эти два вида воздействия, но, как только мы определим разницу между ними, сложно будет представить, что найдется так уж много ситуаций, в которых потребуется применение инструментов, воспринимаемых большинством из нас как средства манипуляции и контроля.

Я считаю, что маленькие дети иногда требуют контроля. Очевидно, что позволять трехлетке самостоятельно гулять по улицам нельзя. Но прежде чем использовать инструменты контроля, нужно убедиться, что никакие более деликатные и ненавязчивые средства результата не дадут. Важно также задуматься над тем, как именно контроль реализуется: удается ли нам обосновать его применение разумными доводами («Машины иногда ездят слишком быстро, и я тебя очень люблю и не могу допустить, чтобы ты пострадал»)? Задумываемся ли мы над тем, насколько необходимо то, к чему мы пытаемся принудить ребенка? Стремимся ли мы помочь ему стать ответственным человеком (а не просто добиться от него подчинения)?

Как правило, родители и учителя, отстаивающие необходимость неограниченного контроля, не задают себе подобных вопросов. Часто это происходит потому, что они привыкли рассматривать мир так: либо ты контролируешь, либо уступаешь; либо жестко настаиваешь на своем, либо твои дети становятся неуправляемыми. Умение сформулировать гибкие и разумные правила поведения для детей, причем лучше бы в ходе совместного поиска решения проблемы, без агрессивного навязывания, – это совсем не то же самое, что контроль или тотальное попустительство.

Некоторые из сторонников более жестких методов считают, что дети совсем отобьются от рук, если их не контролировать. Но у тех, с кем это происходит, как правило, рано формируется привычка к полному контролю со стороны других: этим детям не доверяют, им не объясняют причины запретов и правил, не помогают формировать и усваивать позитивные ценности, их не поощряют к самостоятельным рассуждениям. Контроль порождает лишь необходимость все большего контроля.

Вдумчивый подход к поиску решения предполагает минимизацию применения контроля по отношению к детям, а уж тем более взрослым. Если некто настаивает на необходимости контролировать чужое поведение, это может быть связано с его личными ценностями и взглядами на природу отношений, которые, возможно, не изменить уже никакими аргументами и доводами. Каждому из нас важно сформулировать собственную позицию и ее придерживаться. Хью Лейси и Барри Шварц отлично пишут об этом: