Закон должен быть единым – диалектическим. Если считать, что единство и борьба противоположностей есть отражение некоего «этапа» развития целостности (о становлении

говорить не приходится), то это должно быть диалектическое развитие. Но если борьба противоположностей это субъективная материальная форма (категория), абстракция другой материальной формы, тогда для диалектического развития идеальное должно находиться в материальном, и наоборот. Именно это означает неразрывную связь между материей и духом, их целостность.

Поэтому субъектные формы относительные, служат лишь практике и не являются в строгом смысле диалектическими. Диалектичен процесс (в связке форма-содержание), а не его форма или содержание в отдельности. Тогда единство диалектический признак целостности, а борьба противоположностей – оторванный от него фактор, который обслуживает только частное. Такой закон не связывает общее и частное (непрерывное и дискретное), а уравновешивает их до тождественности. Но зачем тогда разрывать процесс? Если только в угоду практическому (прагматическому) интересу – тогда это частный недиалектический закон. Так и нужно говорить.

Если считать, что переход количества в качество это особая форма всеобщего, возникшая как саморазвитие набора частных форм, то невозможно ее завершение лишь субъективной формой, минуя дух и процесс связи с ним. Переход от общего к частному и наоборот будет диалектичным лишь при условии учета, как дискретной формы, так и непрерывного содержания.

При становлении духа как целостности частные формы учитываются в процессе развития, а не в виде частных форм, которые оторваны от процесса. Поэтому такие переходы имеют запрет от диалектики связи и целостности, которая исходит из аксиомы, что набор частностей не может быть тождественен целому (хотя бы потому, что диалектические частности лежат в разных плоскостях развития сущего и без диалектической связи представляют собой мертвый набор явлений).

Для того чтобы закон стал диалектическим, нужна одномоментная связь количества и качества, их единство везде, и в каждой точки и во всех объемах, а переходы уже в основе подразумевают отсутствие такой связи. Недопустимо смешение объективного и субъективного. Они едины, но едины диалектической связью, а не какой-либо математической или физической. Такое смешение всегда приводит к торжеству частного в ущерб всеобщего, не зависимо от того, где происходит действие: от субъекта к субъекту или внутри одной целостности. Считается, что целостностей много, они ранжированы (чем или кем?), существует их иерархия. Хотя у процесса может быть лишь одна целостность – это его развитие, существование, а не частные формы.

Что касается закона отрицания отрицания, который считается отражением трех ступеней развития любого целого, то здесь под целым разумеется также нечто материальное. В процессе нет ступеней: постоянная диалектическая связь неизбежно заставит эти ступени "сравняться" и стать объективной целостностью (целостность не может быть субъективной в принципе). Явления (отрицания процесса), выхваченные из процесса, мгновенно мертвеют и гаснут, уходят в историю по своему субъективному параметрическому времени.

Однако становление духа не может происходить как изолированный процесс (Вселенная всегда открыта).

Субъективные явления высвечиваются постоянно, но только и не столько с практической целью. Они полнокровные участники процесса развития целостности, находятся в диалектической связке с духом. Но цель одна – развитие диалектической связки материя- дух. Поэтому отрицание в виде выхваченных из процесса явлений служат единому – последующей рефлексии и саморефлексии и адекватизации поступков в плане заданной поляризованной сущностью направленности. Такая концепция целостности позволяет диалектически увязывать и отрицание, и рефлексию, и дух, и материю в единый надпроцесс развития сущего.