– Но… я же т-только что… – вырвалось у Макса. Он развернулся и поспешил подняться обратно. Пройдя несколько шагов, осознал, что площадка третьего этажа, где находилась квартира, так же иначе выглядит. Не хватает связки газет, что лежали на повороте, и стены частично обвалены. Определенно не то место, откуда он вышел.

От резкого приступа паники заныло в груди. «Нет, нет, да что же это такое?» – в голове застучала зарождающаяся мигрень. Он повернулся обратно и «уронил от удивления челюсть», увидев ту самую «нормальную» лестничную клетку, по которой изначально поднялся сюда. Похоже, дом играл с ним, меняя конфигурацию, словно Макс попал в живой лабиринт.

– Так… чёрт, спокойно… с-спокойно, – велел себе Макс, начиная двигаться вниз, стараясь лишний раз не моргать. – Я же не в Матрице. Только Морфиуса мне тут не хватает!

Возможно, если сосредоточиться и никуда не сворачивать, он спустится на первый этаж. Пусть парадная выглядит иначе, пусть дом кажется заброшенным, чёрт с ними со всеми! Главное – найти выход.

Ощущая каждое шорканье собственного рукава по перилам, он прошёл два пролёта. Сердце бухало. Пол под ногами внезапно заскрипел, и Макс ступил не на площадку второго этажа, а в начало коридора, уходящего вбок. Лестница в этом месте заканчивалась, а вместо неё начинался поворот. В глубине открывшегося глазам коридора, в метрах десяти, мерцал тусклый свет, будто кто-то держал свечку или фонарь.

«Да что же с этим местом не так?» – Макс чуть не споткнулся. В нормальном питерском доме такого строения коридоров не сыщешь, да и кто будет бродить с фонарём? Он повернул голову в другую сторону – там была стена из щербатого кирпича, заваленная строительным хламом. Не пройти. Развернулся. Лестница позади, по которой спустился, пропала – вместо неё красовалась грубо заколоченная досками дверь.

Тревожный рой мыслей бушевал в голове: «Как это возможно? Я схожу с ума? Или мне подмешали что-то в воду? Наркотики?» Слишком много вопросов поделённые на ноль ответов. А на ноль, как всем известно, делить нельзя. Здравый смысл и тонна прочитанных книг говорили, что оставаться на месте – рискованно. Нужно идти туда, где свет. Движение убережёт если не от мистического безумия, то от нервного срыва.

– Лады, т-тут вам не там, – прошептал он, ослабив лямки рюкзака. – В-вперёд…

Трубы на потолке коридора, проржавевшие, булькали, словно потусторонние голоса. Деревянный пол был залит пятнами мерзкой жижи, и Макс морщился, осторожно переступая через неё. На стенах то и дело проплывали тени. Приходилось напоминать себе, что это просто игра скудного освещения, а не кто-то, высматривающий его из темноты.

Наконец он вышел к тусклому источнику света. Тусклой лампочке, висящей на единственном торчащем из стены проводе. Плафона не было, сама лампа моргала, освещая массивную деревянную дверь со стеклянными вставками. Через мутное стекло различалось какое-то помещение – возможно, ещё одна квартира или подсобка.

Он потянул дверь на себя: она отворилась со скрипом, выпуская спёртый запах. Казалось, здесь не проветривали лет сто. Макс шагнул внутрь и увидел небольшой тамбур: старые вешалки и облупленную краску на стенах. Но главное – ещё одну дверь, массивную, с металлическим засовом, наполовину заржавевшим. На ней не было ни номера, ни таблички, только странные отметины, будто царапины.

«Может, отсюда есть выход во двор?» – мелькнуло в голове. Надежда вспыхнула и подтолкнула. Парень дёрнул засов, изрядно хрустнувший, как будто от времени прикипел. Потянул изо всех сил – тот поддался, и Макс распахнул дверь. За ней предстал тесный коридор, ещё более мрачный, и пол, покрытый кафельной плиткой. В углу, в глубокой тени, смутно белело нечто, напоминающего формой… человека?