Через несколько минут дверь квартиры за мной захлопнулась. Я вышел, не сказав даже спасибо. Спустился на лифте, вышел во двор. Достал из кармана мятую пачку сигарет. Да, ребятки мои табачные, крепко вам досталось. Но одна целая находится среди кучки поломанных. Закуриваю. И тут же хватаюсь за фонарный столб – голова резко закружилась. Как же мне плохо! Поскорее прочь отсюда! Вскоре приезжает такси и увозит меня домой.

***

– Саша, где ты был? – голос мамы строгий, жесткий. Я открываю глаза. Смотрю на часы, мирно тикающие на стене. Они показывают половину седьмого вечера. Ого, вот это я вырубился! Как пришел домой, только сил и хватило, чтобы скинуть одежду, бросив её прямо на кресло, и рухнуть в свою постель. Точнее. На диван, притом сложенный. Люблю на нем спать, не раскладывая. Мне так уютнее.

– На дне рождения отца, – отвечаю я, усевшись. Ага, голова уже почти не болит, и то хорошо.

– Да уж, наслышана я про твою там выходку, – говорит мама. – Об этом позже поговорим. Ночь ты где провел?

– Мама, я уже взрослый…

– Вот когда купишь или снимешь себе квартиру, станешь за неё платить, равно как и за всё остальное в своей жизни, тогда я сама назову тебя взрослым, – говорит мама строго. В общем, она права, конечно. Раз живу с ней, значит, я ещё недозрелый фрукт.

– Я был… – что ей ответить? Правду сказать? Это её расстроит ещё сильнее. Мало того, что муж ушел к любовнице после стольких лет совместной жизни, так ещё и личная жизнь у него скоро накроется медным тазом! Хотя, может, оно и к лучшему? Вдруг папа вернется к нам?! А, была не была!

– Я был у Максим.

– Что?! – мама резко бледнеет и медленно опускается на стул, не сводя с меня напуганных глаз. – И ты… тоже с ней?!

– Нет, мамочка! Прости! – спешу всё объяснить. Вот же ляпнул, идиотина! – забавное слово, кстати, хотя и неправильное с точки зрения норма современного литературного языка. Так меня, между прочим, мама называет, когда очень сильно рассердится. Поскольку она филолог, то порой сама придумывает всякие невероятные слова. «Идиотина» у неё жуткое ругательство. У меня с некоторых пор тоже.

– У меня с этой мажоркой нет и ничего быть не может! Я не… – хотел сказать «папа», но стыдно стало: зачем же так отца «опускать»? – Я не извращуга! – нашлось нужное слово.

– И то слава Богу, – выдыхает мама. – Но правильно говорить извращенец.

Ох эта её манера делать мне замечания! Ну что поделаешь: профессор филологии.

– Я не такой, – повторяю. – Просто…

– Слово-паразит, – говорит она. Черт! Снова забыл, что все эти «просто», «типа», «короче» и другие бессмысленные слова-связки в нашем доме под запретом.

– Она привезла меня в свою квартиру, поскольку я был… не в состоянии вернуться домой. И тебя расстраивать не хотел, да, – говорю, а сам опускаю голову. Краснею от стыда. В который раз уже за минувшие сутки – не сосчитать!

– Это всё? – голос у мамы строгий. Испытывающий.

– Нет.

– Та-а-ак, – вырывается у неё напряженное слово.

– Это квартира, где мажорка, – я стараюсь изо всех сил избежать имени Максим, чтобы не делать маме больно, – живет со своим любовником!

Глаза у мамы под очками расширяются.

– Да, представляешь?! Эта гадина отцу изменяет! Завела себе трахаля на стороне! – вырывается у меня совсем не литературная фраза, но мама не замечает. Она в шоке от услышанного. Но тут же ей, как и мне чуть раньше, приходит другая мысль. Только мама, моя интеллигентная и правильная, делать ничего не станет. Я – стану! И все расскажу отцу. Про то, как его любовница за его спиной завела себе парня и трахается с ним. Сама, наверное, про любовь отцу талдычит. Ну, или просто жестоко обманывает!