– Яна, это не обсуждается. Тебе нужна квалифицированная помощь. Ты мой сотрудник, а я забочусь обо всех.

– Я сама.

Вот только у меня ничего не получилось. Михаил подошёл к шкафу, безошибочно выбрал именно мою куртку. Помог мне подняться на ноги, как маленького ребёнка, одел и застегнул молнию, надвинул шапку.

– Где твоя сумка?

Поясницу сковало, живот все ещё был каменный. Говорить не могла, просто указала рукой на свой рюкзак.

– Все, Яна, идём. Подумай о ребёнке, рожать вроде тебе ещё рано. – Киваю. – Обопрись на мою руку или я понесу тебя на руках.

Что он сейчас сказал? На руках.

– Сама.

– Не бойся, не уроню…

Цепляюсь за предплечье Михаила, сплошные мышцы. И мы медленно движемся на выход. У босса огромный внедорожник, соответственно его габаритам. Он щёлкает брелком, авто подмигивает нам, ещё три шага, и мы стоим у открытой пассажирской двери, вот только в моем положении мне не забраться в салон.

– Прости, Яна, – ничего не понимаю.

Все происходит очень быстро, в раз оказываюсь у него на руках, два – уже сижу на пассажирском сидении, три – Михаил опускает кресло, и я уже лежу, четыре – пристегивает меня ремнем безопасности, на колени ставит рюкзак. Успеваю только моргать. Но проанализировать это у меня не выходит, снова спазм скручивает меня. Отворачиваюсь к окну и закусываю губу. Страх усиливается.

– Яна, держись, Гриша специалист от Бога. Он спас мою Лису.

Михаил ставит телефон на подставку и набирает чей-то номер.

– Гриша, мы будем через семь минут.

– Как девушка себя чувствует? – раздаётся усталый мужской голос.

– Испарина на лбу, – босс берет мою руку и продолжает доклад, – пульс частый, руки ледяные.

– Сколько недель, Миш?

Босс смотрит так, что я готова все рассказать.

– Двадцать восемь, – произношу.

– Рановато, конечно, но я подготовлю детскую реанимацию.

– Гриша, следи за языком.

– Миша, я не лезу в твою работу, и ты в мою, будь любезен, не лезь. Надо быть готовым ко всему.

Стараюсь не паниковать. Малышей выхаживают с двадцати четырех недель… я читала. Вновь слышу голос врача.

– Бригада ждёт вас. Не гони только.

– Добро.

Смотрю в лобовое стекло, вижу, как мы въезжаем на территорию перинатального центра. Меня укладывают на кушетку и везут по длинному коридору. Мне страшно за сына, руками придерживаю живот. И прошу Тима не торопиться. Я не готова к его рождению. Не справлюсь, если он родится раньше времени. Отчаяние накрывает меня с головой.

– Аня, поставь Яне Владимировне капельницу для раскрытия лёгких.

Поворачиваю голову и вижу врача в белом халате, он в маске, видны только усталые глаза.

– Не бойся раньше времени. Это для подстраховки. Сейчас сделаем УЗИ.

Григорий Александрович – главный врач перинатального центра. Попасть к нему на приём лично очень сложно, но мне повезло. Благодаря Михаилу Юрьевич и его связям. Меня долго смотрели на УЗИ внимательно и скрупулезно. Потом был осмотр на кресле. Заключение: гипертонус, низкое прилежание плаценты. Но все поправимо.

– Яна Владимировна, мы вас оставим у нас в отделении на недельку. Поколем витамины, снимем тонус. Пацану скоро будет тесно. Он у вас крепкий, красавец и боец.

– Спасибо, но…

– Яна. Без разговоров, вы хотите родить в срок?

– Да, – справляюсь с голосом.

– Сейчас главное – это ваше с ним здоровье. Миша мне не простит. А такими друзьями не разбрасываются.

Благодаря его помощи наш центр укомплектован всем необходимым оборудованием. Так что полежите, отдохните. Сейчас вас переведут в палату и принесут ужин. Позвоните родным. Вам понадобится сменная одежда и средства личной гигиены.

С этими словами главврач вышел из кабинета. А у меня ком стоит в горле. Маме звонить не буду, она начнёт ворчать, обвинять меня во всем. Кусаю губы. У кого же просить помощи? Мне нужны только халат и тапочки. Ладно, что-нибудь придумаю. Медсестра по имени Анна делает мне ещё один укол, и мне становится легче. Она помогает мне пересесть в кресло и везёт в палату. Здесь очень уютно и тепло. Вокруг детские фотографии, гуляют беременные девушки.