– Ну что, Инуля, отдохнула? Пойдём ещё поучимся, а потом тебя покатаю, – произнёс подъехавший к нам папа.

Мы снова пошли на лёд. Мои шаги становились увереннее.

– Молодец, Инуля! – сказал папа. – Скоро будешь парить на коньках, словно птица. Иди на ручки!

Мы вновь закружились в танце. Мама с умилением смотрела на нас. Так, в три года с хвостиком, я стала маленькой фигуристкой.

В сезон, каждые выходные, семьёй ездили на стадион покататься. Как папа и говорил, я быстро освоила коньки. Сначала ходила по льду, поддерживаемая им. Через пару недель цеплялась за папу одной рукой. Постепенно он стал отпускать руку, и я самостоятельно скользила по льду, катаясь то рядом с ним, то с сестрой.

– Марина, я так люблю кататься на коньках, это так чудесно, – делилась каждый раз переполнявшими эмоциями с куклой-подругой дома. – Я тебя тоже научу. Папа обучил меня, а я – тебя.

Родители часто, в подробностях, рассказывали про моё первое знакомство со льдом и коньками.

По-зимнему тёплый воскресный вечер. Белый свет прожекторов стадиона, искрящийся лёд и я окрылённая, под звуки музыки, скольжу по льду омского стадиона. Рядом проехал мужчина с девочкой на руках. «Папа, я как в сказке», – донеслись до меня слова малышки. «Действительно, сказка на долгие годы, – подумала я. – Сказка, которую рассказал отец».

⠀

Практические заметки

Папы, а какую «сказку» рассказали вы ребёнку? Помните?

Дети, а какое сказочное место из детства, которое открыл для вас папа, вспоминаете?

«Доченька, вылезай из-под стола, хватит, уже два часа сидишь, давай руку», – уговаривала мама. Кукла Марина тоже устала».

Я росла супер обидчивым ребёнком. Такой колючий ёжик, который сворачивался в клубок и закатывался под стол.

– Мама, Инна снова изрисовала мои школьные тетради, – жаловалась от досады старшая сестра. – Зачем ты берёшь мои вещи?! Я же говорила тысячу раз «нельзя»!

– Инна, ай-ай-ай. Ох, и наделала дел, маленькая шалунишка, – пожурила мама, когда увидела результат моего творчества.

На каждой странице, ручкой, были проставлены оценки в виде детских каракуль. Сестра в слезах.

От таких обидных слов ёжик надулся, свернулся и закатился в любимое место. Как помните, мы жили в однокомнатной квартире, где спальня служила местом для отдыха, уроков, игр и других вещей. Письменный стол-книжка стоял в правом углу комнаты, наполовину разобранный. Раскладной диван неподалёку. В этом пространстве образовался укромный уголок, где я любила сидеть и обижаться.

Вот какая картина открывалась. Ребёнок с надутыми щеками, насупленными бровями сидел на полу под столом. По щеке медленно катилась слеза. Рядом кукла Марина – единственная подруга, которую хотелось видеть в такой момент. Ведь согласно детской логике ничего плохого я не сделала: порисовала в тетрадке на чистых листах. Творческая натура рвалась наружу, и ей досталось за это. Обидно.

– Доченька, хватит. Вылезь, уже папа скоро придёт с работы, а ты всё дуешься, – вновь обратилась ко мне мама. – Сестре надо обижаться: её тетрадки испорчены.

В ответ тишина. Я продолжала сидеть на месте.

Ключ в замке повернулся, и на пороге появился папа.

– Дорогой, у нас снова обиженный клиент, – сообщила мама.

– Что на это раз случилось? – поинтересовался он.

– Тетрадки мои испортила, – посетовала сестра.

– Но ты же должна была их убирать подальше?! Мы же договаривались.

– Не успела, она вытащила из портфеля.

Папа поспешил подобрать ключик к сложившейся ситуации. Переодевшись, направился к столу. Вот он на четвереньках уже под столом.

– Иго-го, иго-го, я – лошадка, приехала покатать маленькую девочку, которая загрустила, – произнёс папа.