— Зачем ты здесь? Что тебе нужно? — стараюсь смотреть на него глаза в глаза, чтобы не показать, не продемонстрировать свою неуверенность.

— А что, если я скажу… — Кирилл делает обманное движение, будто бы с ленцой, и тут же перетекает с грацией хищника из другого конца комнаты, оказываясь прямо передо мной. Ставит руку на столешницу, опираясь на нее, вторую засовывает себе в карман и угрожающе нависает надо мной со всей громадой своего веса, роста…Меня обдает забытым ароматом его мужского естества – запахом молодого мужчины, чистого тела, вкусного будоражащего парфюма с нотками кедра, заметным, но не бьющим наотмашь сигаретным духом, - такой забытый, но все также влекущий аромат…

Я наклоняю голову чуть вбок, чтобы не смотреть ему в глаза и не находиться в такой опасной близости от его запретных, полных и чувственных губ.

Кирилл проводит носом по линии щеки, от виска к подбородку, но не прикасается, а будто впитывает мой личный запах, и сейчас особенно сильно напоминает хищника, льва, который определяет свою добычу, решает, что будет с ней делать, и от этого мое сердце снова начинает стучать невпопад.

— Если я скажу, — он понижает голос до шепота, добавляет хрипотцы, от которой мне хочется растечься ему под ноги бесформенной массой. — Что пришел забрать кое-что свое?

От его последних слов я вздрагиваю. Черт. Черт! Черт?!

Пришел забрать свое?!

Откуда он..?!!!

Господи!

В голове проносится миллиард мыслей, одна другой мрачнее. 

Резко откидываюсь назад, неловко провожу рукой по столешнице и задеваю сахарницу своей холодной ладонью. Фарфор откликается и сахарница тут же летит на пол. От этого странного звука мы оба вздрагиваем и на нас снова будто бы обрушивается реальность – словно кто-то прибавил свет, звук и яркость в комнате, в которой только что мы находились вне времени и пространства…

— Тоня! — кричит из комнаты Женя. 

5. Глава 4

Я тут же оседаю на пол, начинаю собирать осколки. Сама не понимаю, что делаю, но главное – мне удалось выпасть из орбиты напряжения Кирилла, который буквально наседает своей сексуальной энергией. Мужчина присоединяется к моей бестолковой деятельности и тоже поднимает черепки разбитой посуды. И только мы одновременно хватаемся за белый бок того, что недавно было моей любимой сахарницей, как мой палец прошибает боль. 

— Ой, — дергаюсь и смотрю, как на белый фарфор опадает бордовая капля крови из моего пальца. Порезалась. И так неудачно, незадачливо!

Растерянно смотрю на вторую каплю, которая превращается в красный ручеек, которая стекает на пол, падает безобразной кляксой с маленькими брызгами.

Присутствие Кирилла, так неожиданно оказавшегося на пороге моего дома, деморализует и я отчего-то не могу справиться с такой простейшей задачей, как эта, а только молча и озадаченно смотрю, как набухает третья капля. 

Кирилл чертыхается себе под нос и резко притягивает к себе мою руку. Он облизывает порезанный палец от крови и обхватывает его губами, прижимая подушечку к зубам.

Я смотрю на него широко раскрытыми глазами, округлив рот, и ощущаю, что снова куда-то падаю, падаю. Лицо теплеет румянцем, все тело охватывает неконтролируемый жар, а я смотрю на самое порочное, чувственное и вместе с тем невинное действие – как мужчина останавливает кровь. 

Кажется, и на него это действует совсем не так, как должно – глаза темнеют, цветная радужка совсем пропадает от расширившегося зрачка, в линии плеча чувствуется каменная напряженность мускулов. Еще мгновение – и все случится так, как обычно между нами бывало: он схватит меня в охапку, сблизит тела так сильно, что не будет возможности вдохнуть, обнимет, сжимая в капкан сильными пальцами мою плоть, поведет горячими пальцами ласковые дорожки, которые известны только ему…