Ее длинноногая и узкобедрая фигура отлично смотрелась в мужском костюме. При этом, тонкая талия и округлая грудь, кокетливо выглядывающая из-за распахнутых полочек фрака и обтянутая кипенно-белой рубашкой, делали фигуру по-женски трогательной и беззащитной. Прикрепив золотой галстук-бабочку с помощью старинной брошки, она осмотрела себя еще раз и осталась довольной. Берет с тремя перьями петуха, добытыми в честном бою на заднем дворе, ждал своего часа.

Настала очередь Вереса. Малыша пришлось ловить, чтобы надеть брючки, рубашку, как у мамы, и парчовый жилет. Завязав на пухленьких ножках ботиночки, графиня выпрямилась с чувством выполненного долга. И тут же с ужасом увидела, как сын размазывает пыль на полу с помощью петушиных перьев, а довольный кот играет с яркой игрушкой. Обормот, так звали животинку, всегда мечтал попробовать их на зуб. Да петух в его лапы не давался. А тут был такой щедрый подарок! Спешно забрав головной убор, Марьяна с горечью поняла, что целым осталось лишь одно перо. С другой стороны, было хорошо, что хотя бы одно было живо. Графиня Розенталь была оптимисткой и во всем пыталась находить светлые стороны.

Кое-как водрузив головной убор и выпустив кокетливый локон с правого бока, мать, подхватила сына на руки и почти бегом понеслась к конюшне. Бричка стояла готовая, что не могло не радовать. Да вот конюх «сломался». Он посмотрел на хозяйку осоловелым взглядом и заплетающимся языком пробормотал:

– Прости, хозяйка, я вургунского не дождался. Должна будешь! – и с зычным храпом упал на любимую кучу соломы. Брин точно знал, что его никто не уволит. У Марьяны характер не тот. Да и кто согласится работать без денег, лишь за объедки с графского стола?

С тяжелым вздохом графиня перецепила детское удерживающее креслице с задней лавки на переднее сидение, привязал сына, залезла на место конюха и, дернув вожжи, хрипло крикнула:

– Но! Пошла, родимая, – при этом звонко щелкнула кнутом. Лошадь, особо не впечатленная командой хозяйки, лениво дернула хвостом и еле-еле переставляя ноги, все же двинулась в нужном направлении.

***

– Граф и графиня Розенталь! – торжественно объявил мажордом Шмалевичей. При необходимости его роль играл старший истопник Петрусь. Сара Шмалевич считала что в летнюю пору ему делать особо нечего и он, обладая густым басом, может справится с ролью выкрикивания гостей.

При этом известии старуха Ардон засветилась как тот золотой, который она только-что выиграла. Что греха таить, такие споры были основным средством ее заработка и позволяли вполне безбедно существовать.

Марьяна, чуть смущаясь, вошла в зал, держа сына за руку. Она старалась не показывать волнения, гордо вскидывая голову. Но при этом понимала, что кто-то точно видел, как она сама управляла лошадью. Да и отсутствие юбки, хоть и преднамеренное, уверенности ей не придавало.

Первым делом все взоры устремились на юного графа. Да вот только Вереса Родвэя особо уже никто не помнил. И что оттенок волос у малыша совсем не предполагаемого отца никого не смутило. Главное рыжий и хорошо. А вот наряд графини поверг почтенных матрон в легкий шок, действительно перетянув внимание на себя.

– Ну и молодежь пошла, – фыркнула в свой длинный нос мадам Принст. – Никакого уважения к традициям и обычаям. Могла бы и юбку надеть!

Старуха Ардон, пребывая в благодушном настроении решила заступиться за свою протеже:

– Зара, ты вообще в моде не понимаешь! Это же последний писк при королевском дворе.

– При королевском дворе? – мадам-цапля удивленно вздернула свои смоляные, отлично нарисованные горничной брови и добавила глубокомысленно: