В этой части пещеры стало заметно холоднее и темнее, чем в верхней. Он практически не видел своих рук, но каким-то непостижимым образом ощущал наскальные рисунки и видел их очертания. Собственно, кроме очертаний в них больше ничего и не осталось. Они упростились настолько, что живые существа превратились в геометрические фигуры и ломаные линии. Чаще всего встречался круг, из которого выходили лучи, тянущиеся наверх. Эти круги напоминали ему отдаленно солнце и луну, но его удивляло, что они были изображены внизу, а не наверху. Только сейчас он задумался, что совершенно не помнит, как долго уже находится в пещере, насколько глубоко он спустился и как пришел сюда. Время в этом месте терялось, словно его и вовсе не существовало, а пространство искажалось и путалось. Он начал чувствовать себя по-настоящему потерянным. Тем не менее, он решил идти дальше, так как его влекло что-то запретное и неизведанное.

Узкие сдавливающие своды в кромешной тьме без единого звука, кроме ровного гула в его ушах. И так он передвигался вниз неизмеримо долго, потеряв всякое восприятие времени и пространства. Казалось, вселенная исчезла, оставив после себя давящую пустоту. И в этом опустошении раздался неожиданный и знакомый звук. То было протяжное эхо от упавшей капли воды. Стены начали расширяться, и он оказался в некоем просторном помещении, границ которого видно не было, так как мрак здесь безраздельно властвовал. Он шел медленно вперед на звук капель, пока не почувствовал, что наступил в воду. Он сел на колени прямо к воде и начал вглядываться в её темную гладь, подергиваемую рябью, пока ему не показалось, что какой-то тусклый серебристый свет манит его сквозь толщу вод. Он вдохнул полной грудью и поплыл на этот свет. У него было ощущение, что он плывет по подземной реке, стекающей в самые недра пещеры.

Он почти выбился из сил, когда приблизился к источнику света и вынырнул из воды. Бледный свет тысячами искр лился из стен и свода пещеры, переливаясь лазурными и золотыми цветами. Во мраке пещеры это сияние было подобно звездному небу. Подземный свет манил его всё дальше вниз, выстроившись неровной дорогой. Чем дальше он шел, тем красочнее становилось это сияние, к которому добавлялись новые оттенки. Наконец, он увидел, что из одной стены льется особенно яркий серебристо-белый свет. Он прикоснулся к этой стене и прошептал про себя: «Серебро». Он опустился настолько глубоко, что прикоснулся к самой крови земли, её наиболее редким и прекрасным дарам, которых здесь было в избытке. Золотые и серебреные жилы пронизывали каменный свод, а из пола и в некоторых углублениях прорастали сверкающие минералы и драгоценные камни. Его восприятие столь сильно обострилось, что ему начало казаться, что он может слышать мерное сияние, исходящее от них. Оно шептало ему о тайнах земли, но он ничего не мог понять.

Безмятежность и священный восторг пребывания здесь были нарушены едва ощутимыми движениями и звуками, исходящими из еще более глубоких тоннелей, открывшихся его взору. Темные и нестерпимо холодные расщелины, уходящие в непроглядные бездны, скрывались за теми тоннелями. Никто из верхних жителей не стал бы погружаться так глубоко, опасаясь за свою жизнь и рассудок, но они обитали здесь всегда. Он слышал, как они почти беззвучно передвигаются по разломам во тьме подобно серым призракам. Подземные моря омывали их бескрайнее царство, уходящее колоссальной лестницей всё глубже в бездну. Глубинные не препятствовали ему, но наблюдали за гостем из верхнего мира, столь уверенно спускавшимся по непроходимым расколам в самом основании мира.