В 1970-м я в одиночку поехал на фестиваль на острове Уайт. Мне было четырнадцать. Я видел Ten Years After, Майлза Дэвиса, The Doors, Тайни Тима и Джими Хендрикса. Это были те еще выходные. Вудсток уже прогремел, и все просто умирали, чтобы что-то подобное произошло в Европе, дабы показать, что любовь, длинные волосы и клеши тут тоже могут прижиться. Это было очень познавательное время. Была политическая обеспокоенность ситуацией во Вьетнаме. На фестивале я помню, как французские анархисты в кожаных куртках и солнцезащитных очках ломали ограждение в знак протеста против того, что фестиваль не был бесплатным. На фоне этого играли все эти легендарные группы шестидесятых. Только недавно я понял, насколько познавательным оказалось для панка это ломание заборов!

Кэптен Сенсибл:

Я попытался доехать автостопом до острова Уайт, чтобы посмотреть на Джими Хендрикса, когда торчал на одном из этих ужасных семейных выходных в Херн Бей. Когда ты подросток, тебе меньше всего хочется быть с родителями на выходные! Как раз шел фестиваль на острове Уайт, и я добрался до Кентербери, а дождь все шел, и шел, и шел. Никто не хотел меня подбросить. Думаю, я, наверное, выглядел неопрятно, с длинными волосами и байкерскими нашивками на спине кожаной куртки. Было около девяти утра, и никто не хотел меня подбросить, так что я автостопом добрался обратно до Херн Бей, где продолжил свой дурацкий отпуск. Я так и не увидел выступление Хендрикса. Что для меня ужасная трагедия.

Когда начались семидесятые и я стал достаточно взрослым чтобы ходить на концерты, только небо было мне пределом. Я ходил на все концерты, какие происходили в то время – от Blodwyn Pig и Keef Hartley Band до Status Quo. Даже Quo были хороши в начале семидесятых.

Иногда я ходил в Фейрфилд Холлс. Там было более культурно. Там играли такие группы, как Pentangle и Nice. Однако я предпочитал Грейхаунд через дорогу. Я знал, как можно пройти через кухни, поэтому не платил за вход. Иногда я, правда, получал по морде от вышибал и меня выбрасывали на улицу с черного хода.

По-настоящему меня впечатляли группы, в которых был дух, некая порочность. В особенности мне запомнился концерт Pink Fairies. У них было два ударника – Твинк и Рассел Хантер.[36] Твинк, похоже, был в одном из своих загулов в то время, потому что он оказывался повсюду. Оба барабанщика не могли найти общий ритм и удерживать его, и Расс выскочил из-за барабанов и врезал Твинку по роже. Я подумал: «Твою мать, да я бы сам заплатил, чтобы посмотреть на такое!» (Смеется.) Я думал, это поразительно! Многие поп- или рок-группы, такие прилизанные и глянцевые, – они стараются прикрыться глянцем. Когда я увидел, что это реальные люди, у которых могут быть кризисы и нервные срывы на сцене, я подумал, что это потрясающе. Каждый раз, когда я видел группу, явно демонстрирующую признаки личностных дефектов, я следовал за ними. Мне даже нравился Элвин Стардаст – он был безумен как шляпник![37]

Прог-рок был моей темой. Трагедия в том, что ты не можешь признаться в своей любви к прог-року! Все думают, что тебе нравится Рик Уэйкмэн, Фил Коллинз, Yes и Genesis, и прочее дерьмо, раздутые динозавры, которые играли двадцатиминутные барабанные соло и пели песни о эльфах и феях, Рыцарях Круглого стола и прочем дерьме, которое не имело никакого отношения ни к одному человеку в реальном мире. В семидесятые была нереальная безработица, и слушать пластинку о феях с двадцатиминутными барабанными соло было вовсе не так уж прикольно.

Но были и потрясающие прог-роковые группы, достойные того, чтобы их открыли заново, типа Groundhogs. Они были сырыми и пели о реальных вещах. Они были пропитанными злобой! Тот самый чувак, их лидер, Тони МакФи, был очень страстным насчет всего этого. Это чувствовалось по его текстам и гитарной игре. Он был британским Хендриксом. Когда ты встречаешь своих героев, некоторые из них оказываются козлами, но только не он. Мы ходим вместе попить хорошего эля. Он чертовски отличный мужик.