Расспрашивать было не очень удобно, но он вдруг почувствовал, что ему это явно небезразлично.

– И долго вы работали в этом журнале? – не удержался он.

– Да, – кивнула она, – по теперешним меркам долго, почти шесть лет.

– А до этого где? – продолжил он. – Или ещё учились?

– До этого год в МГУ на кафедре. Я филфак окончила, собиралась в аспирантуру, но потом… в общем, не получилось… по семейным обстоятельствам…

Холмогоров покачал головой.

– Вот считаю, и что-то никак не выходит. Я вообще думал, что вы студентка. Выглядите слишком молодо.

– Это обманчиво, – сказала она и слегка нахмурилась. – Мне уже тридцать.

Он удивился, но вслух этого не сказал.

– А мне тридцать восемь, – неожиданно для себя сообщил он, помолчав, хотя она ни о чем не спрашивала.

Девушка вежливо кивнула.

– Какой дом? – спросил он, свернув с Брестской.

– Вот этот, где почта. Подъезд со двора, в ту арку.

Он проехал до разворота и, сделав круг на Тишинской площади, вернулся обратно, потом зарулил во двор, и остановился у двери, на которую она указала.

Ливень явно ослаб, но поднялся ветер, капли с силой несло по стеклу, и вода в лужах подёрнулась рябью.

– Спасибо вам большое, – сказала она наконец. Её слегка подсохшие волосы продолжали топорщиться в разные стороны, но это, казалось, было ей безразлично, на джинсах виднелись разводы грязи, а влажная блузка съехала немного набок.

– Не за что, – кивнул он. – По крайней мере, вы благополучно добрались до дома. И даже есть шанс, что не заболеете.

На самом деле единственное, о чём он думал в эту минуту – она сейчас уйдёт. Почему-то ему этого совсем не хотелось.

– У самого подъезда огромная лужа, – сообщил он, словно она этого не видела.

– А! – беспечно махнула она рукой и взялась за ручку дверцы. – Всё равно туфли промокли полностью. Так что это неважно. Спасибо ещё раз, я пойду.

И она, отвернувшись, полезла из машины.

– Подождите, – решился он наконец. – А могу я как-нибудь позвонить вам?

– Узнать о здоровье? – криво усмехнулась она.

– Нет, – решительно мотнул он головой, подумав, что это прозвучало не слишком вежливо, но, тем не менее, добавил: – Просто так.

«Просто так. Сдурел я, что ли? Уже к девчонкам на улице клеюсь…»

– Наверное, можете, – кивнула она, на сей раз без улыбки, и, достав из сумочки визитку, молча протянула ему, после чего окончательно выбралась из машины и, помахав рукой, храбро зашагала через лужу.

Алина не появлялась уже три дня, умотав на дачу за вещами, и Лиза, привыкшая за это время к её постоянному присутствию, чувствовала лёгкую маету.

«Надо же, как быстро, оказывается, забываются прежние привычки, – удивлённо думала она, без толку слоняясь по квартире. – Даже писать не хочется».

Однако как бы то ни было неожиданно навалившаяся свобода и отсутствие привычных рабочих забот действовали на неё благотворно, и самочувствие явно улучшилось. Даже аппетит появился. Разгуливая по кухне, она подумала, что следует что-нибудь приготовить на ужин, вдруг вернётся Алина, а покормить её будет нечем. Мясо она ещё с утра разморозила и порезала кусочками, так что самое время начистить картошки и поставить тушиться в специях, получится отличное жаркое. Она достала из холодильника помидоры и зелёный перец. Это тоже пойдёт в жаркое.

На кухонном столе зажужжал мобильник. Обтерев полотенцем мокрые руки, она взглянула на экран телефона.

«Номер незнакомый, может, не отвечать? Нет, пожалуй, отвечу».

– Добрый день, Лиза, – произнес в трубке мужской голос.

– Здравствуйте, – ответила она без всякого интереса.

– Это Холмогоров.

Лиза удивилась. Честно говоря, она подумала, что звонить он не станет.