«Только бы не заглохла», – подумал я и, выжав сцепление, осторожно включив первую передачу, после чего медленно, но всё ускоряясь, поехал в сторону выезда к проходной. Проехав метров двести и увидев, что выезд перекрыт закрытыми воротами и шлагбаумом, я развернулся и поехал в дальний конец огороженной территории. Мой план побега предусматривал возможность того, что выход будет заблокирован.

Объехав бегущих ко мне охранников и водителя газели, я, проехав около семисот метров, развернулся и задом подогнал газель к забору из колючей проволоки. Когда машина с шумом впечаталась задней будкой в забор, я, забравшись на крышу, разбежался и, перепрыгнув колючую проволоку, оказался в поле, заросшем высокой травой. Слева и за моей спиной был забор, а прямо передо мной и справа не паханное поле, выбрав направление на юго-запад, я, скинув халат, стал пробираться вперёд. Под ногами мешалась высокая некошенная трава, и бежать быстро я не мог, но мне повезло. Через сто метров я выбрался на грунтовую дорогу и припустил по ней что есть мочи. Ещё через семьсот метров выбежал на оживлённую трассу, через дорогу от неё стояло здание с надписью Питер-Лада.

Придерживаясь плана, перебежал дорогу и бегом обогнул здание с правой стороны, после чего по грунтовой дороге устремился вглубь поля. Заранее составляя план побега, мной были предусмотрены несколько возможных вариантов развития событий и закрытый выезд не стал для меня такой уж неожиданностью. По плану у меня было затаиться и отсидеться в каком-нибудь старом домике, в садоводстве. Для того, чтобы по моему следу не пустили собак, я в трёх местах посыпал красным перцем, который я отсыпал понемногу во время еды.

НИИ гриппа. Кабинет директора. Тридцать минут после побега.

– Докладывайте, что произошло, – сказал заместитель директора.

– Примерно тридцать минут назад, на этаже повышенной секретности, в отделении вирусологии, в боксе Ноль, произошло возгорание. По сигналу сработавшей сигнализации была включена система автоматического пожаротушения, но по каким-то причинам она не сработала, и дежурный со старшим лаборантом отправили в бокс Ноль двоих охранников, имеющих высшую степень защиты военного образца, с огнетушителем для ликвидации очага возгорания вручную.

По системе видео наблюдения был виден очаг возгорания, объект Ноль находился в постели.

Но работали только две камеры с независимыми источниками питания, так как основное электропитание вырубило одновременно со срабатыванием пожарной сигнализации. Буквально через несколько минут, после того как сотрудники охраны вошли в бокс, выключилось всё освещение на этаже. Работать остались только лифт, аварийное освещение и шлюз бокса.

Тогда старший лаборант, единственный в это время на этаже, принимает, в нарушение всех правил, решение отправиться на помощь. В помещении раздевалки, перед переходным шлюзом в бокс Ноль, в тот момент, когда он одевает костюм, на него нападает человек в защитном костюме, и после применения запрещённого приёма сотрудник теряет сознание.

– Это что ещё за запрещённый приём? – спросил заместитель.

–Хм… Ему врезали ногой между ног.

Итак, продолжу. Вышедшим из шлюза бокса, как мы установили, был пациент Ноль. Дальше он вышел из отделения вирусологии, заблокировав перед этим дверь, после чего он прошёл к лифту.

– Опять вас прерву, как он мог заблокировать дверь и где всё это время были охранники? Это не студент, а Джеймс Бонд какой-то.

– Охранники в тот момент были уже без сознания. Скорее всего, их вырубило электрическим ударом от закоротившей проводки. С одного из сотрудников сняли защитный комбинезон. Пожар также устроил пациент.