– Вот теперь понял – удовлетворённо откинулся Кузьма на спинку стула – Наливай, чего тормозишь?

В общем, накушались мы хорошо. Даже очень.

Последний раз мы так наедались, когда встретились после дембиля.

Лет тридцать прошло. А вроде недавно было!

Кузьме приспичило жареной картошки, и мы принялись за её приготовление. Обычная в общем-то, операция. Но под сильным градусом мы передвигаться могли только по стенам. И если передвигаться еще с грехом пополам получалось, то чистить картошку, опираясь на стену, уже нет. После нескольких падений, сотрясших квартиру, мы догадались чистить её на четвереньках. – Ээ – ээ – липс – сосредоточенно выговорил Леха, кромсая клубни на ломти. Я прикрыл один глаз – картина перестала двоиться. Битва за гарнир была в разгаре. Кузьма затребовавший точило для ножа, после долгих поисков его получил, и незамедлительно раскромсал его на квадратики произвольной формы.

– Ты чего делаешь? – спросил я его. Кузьма долго смотрел на камешки, соображая что это и поднял мутный взгляд на меня – А где картошка?

–У Лехи была! Мы оба посмотрели на искомый объект. Леха, стоя на коленях, сильно мотыляясь, что то напевал себе под нос и резал картошку на половинки. Рядом стояло ведро, для мытья полов, которое мы нашли на балконе. Все должно быть как в армии, неожиданно решили мы и более армейского, чем ведро, не отыскалось. Леха кидал в него располовиненую картошку.

– Разве так чистят? – возопил Кузьма – половина нечищеная!

– Все относительно – торжественно подняв нож к потолку, назидательно проговорил друг. – С одной стороны – да, не очень, но с другой – идеальна! Нельзя достичь совершенства, а я наполовину это сделал!

Вывод нас потряс совершенством логики.

– Он прав – сделал вывод Кузьма и снова задумался – А зачем тогда мы раньше чистили целиком?

– Жены заставляли – вспомнил я и поругавшись на женское коварство, принялись помогать Лехе. Перекрученный нож, похожий на кривой штопор, в лапах Кузьмы картошку давил в мясо. Кузьма плюнул, и стал обдирать картошку ногтями.

– Все как в батальоне – объяснил он – Когда ножей не хватало, старшина так заставлял! Только пальцы потом болели.

– Жестко у вас – удивился я.

– Это что, в соседнем батальоне была машина для чистки картошки, моторчик сгорел, так её раскручивали руками, и ничего!

Откинув голову назад, он провозгласил – Кто попал в наш батальон, должен гордиться, а кто не попал, должен радоваться!

У Кузьмы, кстати, получалось чище.

Начистив полное ведро полу совершенства, мы поставили её варить.

– Жарить в ведре долго будет – объяснил нам Кузьма, и мы согласились.

Выпили еще. После того, как с кухни повалил дым, вспомнили, что не налили воды в ведро. Устранили недостаток. Посолили.

– Мы ж её не помыли – вдруг сообразил Алексей.

– Ниче – обнадежил нас Кузьма – при термической обработке все микробы уничтожаются!

– Точно – поддержал я – за это надо выпить! Мне было уже все равно, какая будет картошка, лишь бы не сухая! Сознание работало вспышками. То не горит, не горит, то вообще перестанет! Обидно!

Со своими крупногабаритными друзьями я никогда не мог достичь Нирваны вместе с ними – вырубался раньше. То количество спиртного, которое вполне успешно усваивали они, для меня было запредельным. Зато и просыпался раньше всех.

– Ээ – разочарованно произнес Кузьма, разглядывая пустую бутылку на свет – А где коньяк?

– Все выжрали – поразился Леха, неестественно ровно держась двумя руками за спинку стула – Было восемь бутылок!

– Кто бежит за клинским?

Вопрос – не бежать, даже не подымался.

– Я – помахал я по школьному рукой. Для чувства равновесия это движение оказалось фатальным. Оно мне изменило и я оказался на полу.