Ллуэлин посчитал вопрос достаточно разумным. Кроме того, ему понравилось, что она сознает свои недостатки и стыдится их.

– Завтра утром мы едем в Аббатство милосердия, где аббатиса – моя сестра, твоя тетка. Она поможет тебе стать такой, какой тебя ожидает видеть жених.

– А мой брат? Что с ним будет?

– Глинн останется здесь, – объяснил отец. – Пока он не может быть мне полезен. К тому же мальчик слишком юн.

Ронуин гневно встрепенулась, но промолчала.

– Ты ведь не любишь меня, верно? – осторожно осведомился Ллуэлин.

– Не люблю, господин мой. Ты дал мне жизнь и спас от смерти, но почему я должна питать к тебе теплые чувства? Ты никогда не выполнял своего родительского долга, разве что сделал для нас самую малость. Но и за эту малость мы с Глинном отплатим тебе преданностью и повиновением.

– У тебя есть чистая одежда? – перебил ее принц, внезапно устав от разговора.

– Только та, что на мне. Ты не присылал ни денег, ни тканей, а Ситрол – крепость небогатая. Мой кузен и его люди делали для нас все, что могли. Но если это тебя успокоит, я постираю камзол и шоссы. Теплый ветер за ночь высушит их, и к утру они уже будут чуть влажными.

– И сама искупайся, – приказал он. – Что ты сделала со своими чудесными волосами, девочка?

– Длинные косы не помещаются под шлемом, мой господин! – резко бросила она.

– Оставь шлем здесь. Больше тебе не понадобится ни он, ни оружие, которым, по словам Моргана, ты так хорошо владеешь. Я должен привезти англичанам нежную девственницу, а не воина в обличье женщины, который внушит им ужас и заставит поверить, что ты намерена расправиться с женихом.

К его удивлению, Ронуин громко рассмеялась:

– Я не похожа на других своих сверстниц, не так ли, господин мой?

– Совершенно не похожа, – признался он. – Иди с миром, дочь моя.

Ронуин поспешила на кухню, где брат, как обычно, беседовал с Гвилимом, и выложила им все. Закончив, она обратилась к повару:

– Мне нужна твоя помощь, Гвилим.

– Ради тебя я на все готов, Ронуин, – улыбнулся тот.

– Не вскипятишь ли мне воды, чтобы я смогла хоть немного оттереть грязь с одежды? Отец приказал мне выстирать ее и вымыться самой. Глинн, сбегай попроси у Моргана его лишнюю рубашку. Нужно же мне что-то надеть, пока я стираю и сушу вещи!

Глинн помчался выполнять поручение сестры.

– После того как накормлю мужчин, – пообещал Гвилим, – мы повесим твою одежду у огня, чтобы скорее просохла. Боюсь, ветер слишком холодный. После ужина, пока я буду развлекать воинов, ты займешься стиркой. Я предупрежу, чтобы тебя не беспокоили.

Гвилим сдержал слово. Ронуин долго стирала рубашку и шоссы, тщательно выбила пыль из туники и, развесив все перед очагом, начистила, как могла, поношенные сапоги. Потом заперла двери, разделась и ступила в маленькую дубовую лохань. Вода еще не остыла, и Ронуин с удовольствием потянулась. В тех редких случаях, когда выпадала возможность искупаться, она, подобно своим товарищам, ныряла в ближайший ручей. Но в холодной воде долго не просидишь!

Последним оставшимся у нее обмылком она тщательно намылила волосы и тело. Ополоснувшись, Ронуин вылезла и растерлась куском грубой ткани. Впервые в жизни она оставалась совершенно обнаженной. Морган неизменно настаивал, чтобы она мылась в сорочке.

Девушка с любопытством принялась исследовать свое тело. Груди, похоже, с каждым годом все увеличивались. Между бедрами курчавилась густая поросль – чуть темнее, чем волосы на голове. Но поскольку она как-то случайно увидела нечто подобное у Глинна, это не волновало ее так, как задорные упругие холмики.

Натянув сорочку, она уселась на лавку и принялась расчесывать свои короткие светлые завитки.