Париж – город, который Малика даже не мечтала увидеть вживую. Каждый дом, бутик, каждую улочку, каждого человека она старалась разглядеть как можно лучше, запечатлеть в своей памяти.

Марат еще попросил водителя, который вез их в отель, не спешить и дать возможность насладиться этим красивейшим городом. Сами они уже были в Париже пару раз, правда, оба раза в компании их прежней переводчицы – Алины. Марсель вообще не особо любил этот город. Ему больше нравился холодный и туманный Лондон, где он прожил целый год. А вот Малика настолько была впечатлена, что и слова не вымолвила за всю дорогу, неотрывно глядя в окно автомобиля. Марат смотрел на нее и улыбался, понимая ее реакцию на самый романтичный город, да еще и в вечернее время.

Отель, в котором должны были пройти переговоры и где были забронированы номера для сотрудников компании ООО "Авиценна" находился в самом центре Парижа, на Елисейских Полях, и до всех самых известных достопримечательностей было несколько минут ходьбы или езды на автомобиле.

От всех этих переживаний и эмоций, которые переполняли Малику́, у нее жутко разыгрался аппетит и ей хотелось съесть целого слона, но она решила подождать до своего номера, чтобы не шокировать водителя, который как ей казалось был королевским, потому что манеры и осанка у него были идеальными, какими- то даже аристократическими.

Когда автомобиль наконец остановился возле отеля La Clef Champs- Élysées Paris by The Crest Collection, Малика почувствовала себя героиней какого- то старинного доброго французского фильма. Сдержанное, как сами французы, здание в светло- бежевом цвете с балконами, на которых росли цветы, и с красными козырьками, напоминающими береты французских девушек – все это так завораживало Малику, что она, выйдя из машины (тут ей помог Марат, конечно же), стояла с открытым ртом и смотрела на все это великолепие.

Но тут консьерж, жгучий брюнет лет тридцати пяти с небольшой аккуратной бородкой, в черном костюме, белой рубашке и красном галстуке, начал говорить ей комплименты, конечно же, на чистейшем французском языке.

– Небось бедняга в шоке от такого круассана в их городе, – произнёс полушёпотом Марсель, засмеявшись.

– Вообще- то, – недовольным тоном воскликнула Малика, – он в восторге от моей внешности! Говорит, давно не видел такой красоты среди гостей отеля!

– Бедняга, – покачал головой Марсель с весьма прискорбным видом, – он, наверное, все это время был слеп и лишь совсем недавно прозрел.

И Марсель быстрым шагом направился внутрь отеля.

– Скорее он именно сейчас мечтает ослепнуть! – крикнула ему вслед Малика. – Ведь увидеть мужчину с длинными распущенными волосами и с огромными ужасными серьгами в ушах – это сущий кошмар! – и она направилась за ним. – Родила царица в ночь не то сына, не то дочь, – рассмеялась она.

– Я лишу тебя премии! – выкрикнул Марсель, войдя внутрь отеля.

– А я на переговорах скажу, что ты держишь меня в рабстве и не кормишь!

Тут Марсель вдруг резко остановился, посмотрел назад и залился смехом.

– Ты себя в зеркале видела?? Если, конечно, помещаешься в него! Это, скорее, я у тебя в рабстве, и ты съедаешь всю мою еду, а меня не кормишь!

Марат шел позади них, и у него уже живот болел от смеха. Эти двое так его веселили, что он насмеялся на год вперёд.

– Ну, тогда понятно, почему у тебя длинные волосы, – решил встрять он в их перепалку. – Она тебя не кормит, держит взаперти, и нет у тебя возможности посещать парикмахера, – рассмеялся Марат.

– Точно! – радостно воскликнула Малика, обернувшись назад. – Маратик, а ты гениален! Только пока не знаю, как объяснить эти серёжки в его ушах.