– Максим, совершенно ничего нет и быть не может между нами. Он не мой человек, он просто мой начальник. Если это тебе действительно так важно…

– Мне… важно. В любом случае, спасибо, что ответила и не докапываешься до причин. – он опустил глаза, потом снова взглянул на меня и гигантская теплая, синяя цунами накрыла мой беззащитный остров самообладания. – а почему ты не ешь свой салат? Ты раскапываешь и закапываешь в нем ямки. Что ты в них прячешь?

Я едва сдержалась, что- бы не рассмеятся. Действительно, я почти ничего не ела и мой суп с лангустом – утопленником унесли почти нетронутым. Теперь та же участь ожидала, похоже и мой салат Морская фантазия.. Ну не лезло мне в рот ничего, как -то мне казалось, что если я начну интенсивно жевать, то нечаянно расколю эту хрупкую нежность момента. Грубо ее разжую и выплюну. Но он прав, чем все это объяснить, все -таки было проще закинуть пару кусочков в рот для видимости. А то подумает невесть что..

А он продолжал вопросительно смотреть на меня, чуть склонив голову, как он обычно делал и это добавляло ему особенного шарма и притягательности. И я, как могла скромней и проще объяснила ему, что слишком увлечена беседой и просто- напросто забыла про свою тарелку с едой.

– Так объясни поподробней, что значит ты рисуешь сущность вещей, вот, например людей. Как можно это передать..не понимаю.

– Ну если на примере… вот есть человек, он относительно молод, он старается везде успеть, занят своей карьерой и налаживанием связей. У него много друзей, особенно в социальных сетях и он очень этим гордится и ценит это. Ему ужасно важно, что думают о нем другие, ему важно, как они его видят и оценивают. Каждый выходной у него планы встреч с разными нужными и не очень людьми, он посещает разные мероприятия. Даже и не очень интересные, но людные. Он не хочет просыпаться один, он постоянно в поиске и бросается на все доступное. Он отдает себя на растерзание мелочам и пустым разговорам, глупым отношениям и безразличным людям. Он предельно занят и социален, остроумен и весел. Но в душе он ужасно одинок и несчастен, больше всего на свете он боится остаться один на один с собой и своими демонами. Разговора с собой он боится, как отличник, получивший случайно двойку боится разговора с отцом. Потому, что правда тяжела для всех. Жизнь его, в целом, пуста и бессмысленна, но он, в своей гонке и постоянной наполненности ее событиями и непонятными людьми просто не дает себе времени заметить это и подумать об этом. Никто не замечает его грустных глаз, его кривой улыбки, потому, что всем все равно и есть дело только до них самих и их не за что винить. У каждого своя боль, свой темный шлейф тоски, тянущийся далеко из детских лет. Все мы по сути одиноки и сами по себе. Сколько угодно можем придумывать себе смысл жизни, людей, ради которых мы живем или занятия, которые делают наш досуг. В душе мы лишь растерянные маленькие дети, которые не знают что делать посреди огромной оживленной улицы безразличных взрослых, бегущих по своим делам.

Я лишь вижу в каждом этого маленького, потерянного ребенка, когда приступаю к работе. И изображаю мир, вещи и людей в их истинной сущности. Но я не понимаю точнее… точнее не могу тебе объяснить, но моя проекция мира и его видения, перенесенная на холст как то утраивает восприятие и переживание людей. Если он чувствовал страх, то его же страх, изображенный мной, превращается для него в кромешный ужас. Его одиночество в моем представлении становится непереносимым страданием. И это… пугает меня, но я до конца не разобрался с этим феноменом. Или как еще можно не столь кичливо назвать это явление…