Это было красиво, это было завораживающе. Какой- то легкой сентиментальной тоской веяло от этого рисунка, как небольшая ода прожитому мгновению, ушедшему безвозвратно. Я терялась в своих чувствах и мыслях, стараясь извлечь из глубин сознания эмоции, вызванные этой зарисовкой и это действительно очень сложно передать словами. Это словно было, а потом не стало, так вот в это «было» я смогла на мгновение вернуться и пережить его заново…

– Вроде, нравится? – вернул меня к жизни голос незнакомца.

– Нравится? Да я… поражена, это слишком… круто. Ты художник? Или дизайнер? Как…

Это его насмешило. Обнажив в красивой улыбке безупречный ряд ровных белых зубов, он прищурил глаза и тихи засмеялся. Лицо его имело необыкновенные черты. Он был, бесспорно, очень красив, но не той красотой, которой блистают, поигрывая мускулами полуголые модели-мужчины на обложках журналов и не той красотой, которой славны представители нетрадиционной сексуальной ориентации, о боже, нет. Это было скорее что- то по детски невинное и спокойное, заинтересованное и глубокое в его чертах. Глядя на него все сразу казалось важным, даже самая сущая безделушка. Если она, конечно, была важна ему. Его чуткие, широко открытые, пронзительно синие глаза как будто освещали все его лицо и это было похоже на бирюзовый прилив на райском пляже с бархатным сверкающим песком. Скользя взглядом по его чувствительному и гармоничному лицу и достигая глубины его глаз, можно было легко забыться и утонуть в этой теплой пучине. Он сосредоточенно важно посмотрел на меня.

– Ну как сказать. Развлекаюсь в свободное время художеством человеческих душ. Не знаю пока, что из этого выходит, но помыслы мои самые добрые. Так продолжим..кстати, как тебя зовут? —он спросил это так небрежно, как будто уже давно знал и просто хотел удостовериться, что все в его памяти верно.

– Я… меня..Вероника.

– Да. Это имя очень тебе идет. И знаешь, Вероника. Вероника, Вероника. Я больше не хотел бы терять тебя так надолго из поля зрения. Мне очень понравилось тебя рисовать. Ты такая настоящая и это так просто..никакой фальши, будто создана для того, что бы гармонично влиться в этот красивый романтический пейзаж. Вот как!

Он снова склонил голову в бок и улыбнулся одним краем губ. Ему очень шла эта ухмылка. Он смотрел в сторону реки и глаза его сливались с этой стихией в одно огромное пространство. Река втекала в его глаза и растворялась в их глубине. Он медленно перевел взгляд на меня и вылил на меня эти несметные тонны воды и я снова захлебнулась и забыла, что хотела что- то сказать и вообще, хотя бы спросить как его зовут, как того требуют преличия..Но все это казалось так банально в этом странном утреннем разговоре, что только он мог задавать подобные бытовые вопросы и они звучали, как музыка серебряных колокольчиков. А я боялась вклиниться в эту музыку со своим фальшивым этюдом гнутых алюминиевых ложек.

Но тем не менее..я начинала раздражать саму себя своим бессилием и молчаливостью. Это казалось так естественно, но вдруг он чувствует по- другому? Не выгляжу ли я для него сейчас как сбежавший из клиники и обколотый успокоительным имбицил? Мычу, бурчу, односложно отвечаю. Да как взять себя в руки? Я же не глупая и не ограниченная, вполне умею поддержать разговор. Да что со мной не так? Я решила срочно исправлять ситуацию.

– А ты сам откуда? Давно здесь? – эти вопросы прозвучали как- то нелепо и даже слегка меня напугали. Ну не о том стоило говорить с ним. Я снова стушевалась и решила молчать, пока не спросит и будь что будет.

Пристальный взгляд. Улыбка. Я спасена, я не осквернила сакральность момента.