Палеонтология – наука о том, как избегать неизбежного. Всё можно сделать совсем по-другому, если думать не местом для ношения каски, а тем, которое для этого предназначено. Иначе вместо одного неприемлемого сами же построите другое, точно такое же.
Историчность – главное условие адекватного понимания процессов. Без неё невозможно ими управлять. Поэтому текст, изданный в 2020 году, я оставляю без изменений – как сравнительный материал.
Эта книга создана для тех, кто считает, что у него достаточно сил, чтобы уничтожить уничтожающий их мир, не сжигая вообще всё, и выстроить из его материала новый мир – «по образу и подобию своему», а не опять старый.
Предисловие
Что такое палеонтология? Конечно, это знают все. Наука об остатках ископаемых организмов, или, в лучшем случае, о самих ископаемых организмах. Но того, что знают все – не существует и не может существовать. Палеонтология – это наука о законах жизни и смерти. Эта наука, конечно, не имеет никакого отношения к тому, что написано в книгах. Не в том смысле, что там написано что-то неверное, а в том смысле, что это вообще не может быть написано.
# … того, что знают все – не существует и не может существовать
Итак, где мы с вами живём? Можно оглянуться вокруг, можно прислушаться и даже принюхаться, и это будет то пространство, где мы не живём. Для верности можно ещё и ощупать вокруг себя – нас там точно нет. Мы живём внутри себя, в мире наших желаний, чувств, эмоций, замыслов и наблюдения невидимого, в том числе уже или ещё не существующего. Те ископаемые остатки, по поводу которых существует палеонтология – это просто камни и ничего больше. Миры, населённые теми существами, на чьи остатки мы смотрим, возникают внутри нас, в нашем воображении.
Это может показаться странным, но никто из нас не имеет представления о том, как он выглядит – мы знаем только то, как мы отражаемся в зеркале. То есть то, что отражается в зеркале и какими нас видят другие – это вообще не мы. Сейчас эту внешнюю поверхность можно поменять практически любым образом, и в течение своей жизни мы меняли свой облик так, что, наблюдая этих существ, их никак нельзя объединить на основании того, как они выглядят снаружи.
У нас на это есть особый документ – наше собственное эмбриональное развитие, которое подтверждает, что всеми этими коралльчиками и рыбками были персонально мы, а не кто-либо другой. Также этот документ подтверждает то, что дети на ранних стадиях беременности гораздо больше, чем на полтора миллиарда лет, старше своих родителей. Эти существа и их миры продолжают существовать только с обратной стороны нашей внешней поверхности.
Есть расхожее частное определение человека: человек отличается от животных тем, что создаёт орудия труда. Вот вам ещё одно частное определение человека: он отличается от животных тем, что распознаёт окаменелости. Можно было бы сказать, что мы вспоминаем этих существ, но это не так. Мы вспоминаем себя на той стадии, когда они от нас произошли, и можем понять, как мы менялись, чтобы стать ими. Животные не распознают окаменелостей, потому что они живут во внешнем мире, а не во внутреннем. Поэтому действует ещё одно расхожее определение человека: он приспосабливает среду к себе, а животные приспосабливаются к ней. Мы живём с обратной стороны того мира, в котором обитают животные и растения. Но кроме вымерших организмов мы наблюдаем внутри себя миры молекул, атомов, элементарных частиц, и далее наблюдаем то, что запрещено наблюдать. Мы можем мысленно резать звёзды и конструировать галактики потому, что помним, как они образовывались.