А ведь и, правда! Если сис больше ничего не держит в Корее, то, может, она обратно в Москву прилетит? И будет всё, как раньше? Мы будем вместе…

Запрыгнула в постель, зарылась в одеяло и с блаженной улыбкой на губах, погрузилась в сон.

В поездку я собиралась основательно, выскоблив мозг папе чайной ложкой. Он психанул, дал иконку и велел молиться, если увижу жука. Родитель взял удочки и ушёл на пруд, оставив родную кровиночку упаковывать саму все свои вещи. Я очень завидую тем, кто лёгок на подъём… Мне же нужен кран, потому что мой чемодан не потянул всей перспективы похода и сдох в муках, плюнув собачкой прямо в окно.

На помощь пришла мама с вакуумными пакетами и сумками под вещи из девяностых.

Краснов будет надо мной смеяться… Но времени нет, чтобы придумать решение. Вчера в субботу, я моталась по городу в поисках всего самого нужного новичку-туристу, а сегодня утром ездила в пункт выдачи за остальными вещами. И вот когда часы уже пробили полдень, я хотела визжать. Потому что вот вообще не готова. Ни капельки!

– Стёпа, не психуй, – мамино спокойствие никогда на меня не передавался, зато папина нервозность и чёрный юмор впитался с первым плачем. – Сейчас всё запакуем.

Оказывается, вакуумные пакеты – супервещь хозяйки. За полтора часа мы укомплектовали две больших сумки.

– Вот, а ты переживала, – мама улыбнулась. – Список-то составила?

– Зачем? – Непонимающе посмотрела на родительницу, которая сложила руки на груди и вздохнула.

Я села на постель и зевнула.

– Чтобы потом ничего не забыть.

– Да я бы это вот всё там бы и оставила, – проворчала. – Это мой первый и последний поход. Не думаю, что ещё позовут.

– Не говори, гоп, пока не прыгнешь. Давай спустим вещи в коридор. Осю не хочу грузить, он сегодня еле встал с постели.

– Я сама, мам. – Вскочила и, быстро схватив одну сумку, подняла её и ахнула. – Вроде не кирпичи, а тяжело.

Мама взяла вторую сумку, несмотря на мою просьбу оставить её в покое, и вместе со мной потащила баулы вниз. Аккуратно поставили их рядом с палаткой, матрацем и стулом.

– Так, сейчас соберу дамские пожитки, можно покушать и ждать шефа, – едва ли не от облегчения выдохнула я.

Чмокнув маму в щеку, побежала к себе. В поход я планировала взять один маленький рюкзачок, куда положу планшет, зарядки, наушники, и кросс-боди чёрного цвета. С последней просто удобней будет и сидеть у костра, и ходить на пляж.

Вытащила из потайного отделения комода три одноразовых электронных сигареты. Родители не знают, что я иногда балуюсь. Иногда – это на отдыхе. Клуб, дача друзей, тусовка.

– Папа увидит – жопу надерёт, – пробубнила, запихивая сиги в сумочку. – Прокладки! – Вдруг заорала я. – Твою мать, Стефания Осиповна, у тебя только закончились, выдохни.

Успокоиться я успокоилась, но тампоны с собой взяла. На всякий случай.

Спустя ещё полчаса, я была уже готова ехать, но пока что спустилась на кухню. Поставила чайник, сделала бутерброды, отрезала кусок шарлотки и включила телевизор. В чате «Буйки на отдыхе» уже велось активное обсуждение предстоящей поездки, а меня мутило от всего этого. Я даже купила масло гвоздики, чтобы обмазаться им и отпугивать насекомых.

Поев, убрала за собой и помогла маме в теплице, после чего приняла душ, оделась в дорожное трико. Папа вернулся с рыбалки взбешённый. Сначала он поймал себя, разодрав штаны крючком, а потом, замахнувшись удочкой, сломал ту напополам. И напоследок решил искупаться, поскользнувшись на грязи. Поэтому видок у Осипа Степановича был милейший.

– А ты ещё спрашиваешь, в кого Стёпочка пошла, – умилённо говорила мама, с любовью и смехом в глазах, смотря на отца.