– Последние две недели я занимался решением этой проблемы, и я действительно хочу наладить такой торговый маршрут, – ответил он.

Ронаддур, сузив глаза, посмотрел на аристократа перед собой, после чего усмехнулся и сделал собственное предложение.

– Пойдём выпьем и всё обсудим, – сказав это, дворф твёрдым шагом направился к выходу из кузнечного цеха, словно нечего было обсуждать.

Это были последние слова, которые мог вспомнить Виктор из того дня. Следующее, что он видел, открыв глаза, – это потолок комнаты Линеи. В горле пересохло, и тошнило, в ушах стоял звон, а голова болела так, словно собиралась треснуть. Даже моргать было больно, и каждый раз, когда веки захлопывались, создавалось ощущение, что его бьют по голове молотком.

«Чёртовы пьянчуги, неужели у них не бывает похмелья? Как можно столько пить?» Задаваясь вопросом, он собирался встать и, повернувшись на бок, упёрся в тёплую спину девушки.

Пробуждение теперь не казалось таким мучительным и ужасным. Просунув руку под рукой девушки и запустив её под тонкий пеньюар, он схватился за небольшую грудь, идеально ложившуюся в его ладонь, после чего притянул Линею к себе.

Хотя она притворялась спящей, но Виктор точно знал, что девушка не спит и теперь уже точно не будет спать.

Прошло три дня с того момента, как Виктор «пообщался» с Ронаддуром. Из них два он вообще не мог вспомнить, ещё один провёл в постели с Линеей, стараясь прийти в себя и уделить внимание женщине, которая обиделась на него.

Только ранним утром четвёртого дня лорд соизволил выйти к людям.

Сегодня необходимо было объявить о рождении детей, а для этого необходимо дать им имена.

С последним у него всегда было не очень хорошо, а учитывая, что данные имена нельзя будет изменить, как в его мире, просто поменяв записи в паспорте, задача усложнялась кратно.

Виктор думал назвать одну из дочерей, как свою мать, но, насколько он мог вспомнить, мама терпеть не могла своё имя, потому что оно создавало ей только проблем.

Но кое-что ему в голову всё-таки пришло. Это было имя, которое нравилось маме, и она, уже будучи в возрасте, думала взять его, но, к сожалению, болезнь не дала ей шанса исполнить это маленькое желание.

Находясь в светлой и просторной комнате Сильвии, где собралась целая стая женщин из его гарема, крутящихся вокруг детей, Виктор старался подойти к своим дочерям, но это было больше похоже на попытку хищника подобраться к детёнышам львов.

Они закрывали его дочерей своими телами, склонившись над девочками, пытаясь поиграть с ним, и отталкивали его при малейшем приближении.

Сильвия и Клиосса, сидевшие за столиком у окна, что-то обсуждали, когда заметили эту картину.

– Виктор, ты определился с именами? – спросила девушка, потому что ей самой было необходимо понять, как зовут дочерей, а муж категорически запретил кому-либо давать имена детям без его разрешения.

Сейчас она выглядела гораздо лучше, и благодаря тому, что Налита находилась рядом с ней постоянно, её силы восстанавливались с удивительной скоростью.

Лорд, видя, что ему не дадут приблизиться к детям, повернувшись в сторону сидевших в дальней части комнаты женщин, направился к ним.

– Одну назовём Анна, а вторую, как хотела ты, Адель, – произнеся имена, Виктор понял, что вся комната стихла, а после женщины вновь зашумели, стараясь определить, кого из двоих как будут звать.

Однако лорду уже было всё равно. Он сделал то, что хотел, и имя Анна, которое так нравилось его матери, было выбрано, а значит, ему можно было вернуться к своим делам.

Сильвия тоже была рада, потому что имя, которое она так желала дать одной из девочек, не было отвергнуто. Она, сузившимися от улыбки глазами, смотрела на покидающего комнату мужа.