Окончательно жутко стало, когда я подумал, была ли вообще Катарина или он тоже плод моих фантазий. Я взял с тумбочки фотографию с ее автографом. Она была самая настоящая, я на столике все еще стоял стакан с недопитым ей виски. Мне очень захотелось позвонить ей, но я не знал номер.

Я вышел на балкон и стал смотреть на светящийся разноцветными огнями город. Город смотрел на меня и словно лечил и убаюкивал. Я почувствовал, как тревога, переполнявшая меня, потихоньку рассеивается и меня стало клонить в сон. Вернувшись в номер, я уснул, едва коснувшись кровати.

Время тянулось мучительно долго. Катарина не могла ничего кроме как беспомощно сидеть на дне бутыли или глупо порхать, натыкаясь на стеклянные стены. Она не могла даже уснуть в своем затянувшемся сне. За окном стемнело и наступила долгая ночь, а Катарина все ждала, когда что-нибудь случится и она избавиться от этого кошмара. Бесконечные минуты заточения сводили с ума, даже наступивший рассвет не принес облегчения и надежды на спасение.

Уже днем, когда солнце стояло в зените, Катарина подумала, что она умерла и оказалась в аду, который не имел ничего общего с тем, что придумали люди, но был не менее ужасным. Оказаться в теле насекомого и провести вечность в стеклянной тюрьме было слишком жестоко, и она ничем этого не заслужила. Она стала перебирать фрагменты своей жизни пытаясь найти в них хоть что-то, за что с ней могли так обойтись, но ее грехи были слишком малы, чтобы оказаться в этом аду.

Воспоминания о множестве событий, случившихся в ее недолгой жизни не дали ответа почему она оказалась здесь, но помогли Катарине хоть как-то скоротать беспощадно долгое время. За окном снова наступили сумерки, а затем ночь и новый рассвет. Она вспоминала все что могла, заново проживая свою жизнь с раннего детства. Это все что у нее осталось, и Катарина цеплялась за каждую деталь, которая всплывала в ее памяти. Она словно смотрела фильм о самой себе, который мог стать последним.

Катарина сразу почувствовала, что в комнате что-то изменилось. Она взлетела и осмотрелась. Дверь в комнату оказалась открытой, а на пороге виднелось два силуэта, взрослого и ребенка. Ребенок сразу же удалился, а второй силуэт двинулся в глубь комнаты. Катарина уже смогла его разглядеть и очень удивилась узнав в нем Патрика. Катарина не знала, как он здесь оказался, но радость и надежда пришли на смену отчаянию. Она взлетела и стала биться о стекло пытаясь привлечь его внимание.

Патрик словно не заметил ее, он прошел мимо и задержался возле стены, что-то рассматривая на ней. Катарина продолжала метаться внутри бутыли, беззвучно повторяя его имя, а Патрик не мог услышать ее. Она уже не была той девушкой, которой совсем недавно он восхищался и целовал в своей постели. Она стала бабочкой, которые долго не живут. А может напротив живут вечно в своем стеклянном аду задыхаясь от отчаяния и бессилия.

Патрик отошел от стены и оказался совсем рядом. Катарина замерла в ожидании, перестав дышать. Только одна мысль осталась в ее крошечной головке «спаси меня!». Катарина не знала, как он сможет это сделать, но это было не важно. Патрик не мог оказаться здесь просто так, он обязан был спасти ее. Словно повинуясь ее воле Патрик нагнулся и вытащил пробку из бутыли. Катарина вылетела наружу и ринулась к окну. Ей казалось, что путь к спасению где-то там за пределами этой комнаты.

Патрик распахнул створку окна, выпуская ее на волю. Катарина задержалась, сделав пару кругов, рассматривая Патрика и полетела подальше от этого страшного места. Она не знала, что случится дальше и просто летела, наслаждаясь бескрайним простором небес.