В дверь спальни громко постучались. Голос женский, молодой. Наверное, кто-то из прислуги. Я слегка напряг сознание, пытаясь идентифицировать девушку по воспоминаниям мальчишки.

Тишина. Пустота. Он людей, которые работают в доме, считал кем-то навроде полезных вещей. Я даже голос опознать не могу, потому что для него все эти голоса были одинаковыми. Кухарка, горничная, еще одна горничная… Размытые, мутные лица…

Зато перед глазами появилась вдруг картинка – симпатичная женская задница, обтянутая темной тканью униформы. Весьма, кстати, приятная на вид и, предположительно, на ощупь тоже.

Судя по всему, этот голос у мальчишки ассоциировался исключительно с задницей. Лицо он не запомнил. Я даже почувствовал на ладони некоторое ощущение упругости женского тела. Будто прямо сейчас потрогал то, что увидел.

Вообще замечательно… Пацан вроде бы уже не подросток, однако он очевидно страдал гормональными всплесками. К примеру, мог подойти к горничной и схватить ее за пятую точку. Ах, ты, маленький говнюк. Пользовался своим положением. Знал, ничего ему не будет за подобные выкрутасы.

– Антон Сергеевич, вам пора! Сергей Антонович будет сильно ругаться.

Девушка оказалась крайне настойчивой и отступать явно не планировала.

– Антон Сергеевич… Сергей Антонович… У людей такая скудная фантазия? – Тихо высказался я в потолок.

Видимо, речь шла об отце мальчишки. Когда я произнёс имя, внутри что-то дернулось. Не внутри меня, конечно. Лично я не имею отношения ни к каким Сергеям и уж тем более Антоновичам. А вот для пацана этот человек что-то значил. Правда… Я прислушался к реакции тела. Хочется взять что-нибудь потяжелее и швырнуть об стену. Ну что ж… В этой семейке тоже имеются сложности с взаимоотношениями отцов и детей…

– Антон Сергеевич…

– Что?! – Рявкнул я, теряя терпение.

Какая настырная девка. Ломится в дверь, будто умалишённая.

– Вам пора на… – Девушка внезапно замялась, а потом сдавленно пискнула в крохотную щелочку между створкой и дверным косяком. – На работу.

Это оказалось слегка неожиданно. Причем, горничной подобное заявление тоже далось с трудом. Она слово «работа» произнесла так, будто ее язык отказывался говорить столь нелепые вещи вслух.

Мне? На работу? Абсурдность ситуации была настолько велика, что я, не выдержав, тихо рассмеялся. Люцифер ходит на работу в мире смертных. Это – свежий анекдот.

Однако, в следующую минуту вспомнились высказывания Маркова. Патологоанатом говорил, будто отец определил мальчишку на стажировку в полицию… Похоже, речь идет именно об этом. Плохо, что воспоминания сосуда имеются лишь частично.

– Антон Сергеевич… – Жалобно протянула девушка из-за двери. – Я понимаю, вы вчера… вернее, сегодня… вернулись слишком поздно… то есть рано… Да еще в таком виде… Сергей Антонович велел строго-настрого, поднять вас пораньше и отправить в отдел полиции. Если я нарушу приказ, меня уволят.

Я молча пялился в потолок, соображая, как лучше поступить.

Видимо, отец мальчишки действительно вышел из себя и решил его проучить. В воспоминаниях имеются ситуации, когда крепкий высокий мужчина с голубыми глазами кричит, размахивает руками, злится. Это – Сергей Антонович Забелин.

А я… Что нужно сейчас мне? Если очень быстро разыщу вора, смогу так же быстро вернуться домой. Но! Всегда есть то самое «но».