Захожу в дом, и вижу, он сидит, на диване откинувшись на спинку и руках у него стакан с виски. Как только он видит меня на губах, появляется улыбка, чем-то схожая с дьявольской улыбкой.

Я прохожу мимо него, не обращая внимание, сделав вид, что забыла про его существование.

– Делаешь вид, что меня здесь нет? – спрашивает Никсон, подойдя ко мне почти вплотную. От него пахнет алкоголем, но это запах совсем не противен, наоборот очень приятен. Я судорожно вздыхаю, меня совсем не пугает эта близость. Он не может нарушить мои границы, моё личное пространство.

– Зачем ты приехал? – с любопытством спрашиваю я, и кладу ему руки на грудь отталкивая.

– Не к тебе, – быстро отвечает Никсон, и отходит от меня, возвращаясь на диван – Ты поговорила со своей матерью?

– Я не знаю, где она, – пожимаю плечами, и слышу, как он смеётся.

– Ты такая же, как и она.

– Впрочем, это не важно, забыли, – его выражение лицо снова становиться серьёзным, Никсон снова встаёт и направляется в мою сторону – Слышал, что через неделю проходит гонка, участвуют всего двое. Рискнёшь?

Никсон наклоняется ко мне, настолько близко, что теперь я чувствую его горячее дыхание. Моё сердце гулко билось в груди. Он снова лишает меня рассудка, и так продолжать дальше просто не может.

– Только ты и я? Или боишься? – он игриво вскидывает бровь, и смотрит мне в глаза, словно гипнотизирует.

– Ничего я не боюсь, я буду участвовать, – твёрдо отвечаю, и вижу, как на его губах снова появляется улыбка, от которой девушки все тают. Но только не я.

– Знал, что ты согласишься, не привыкла показывать себя слабой, – спокойно отвечает он, и на мгновенье в доме наступает тишина. Мы просто стоим рядом и смотрим друг другу в глаза, пытаясь отыскать что-то. Но что? Чувства? Эмоции? К сожалению или к счастью ни того ни того я не вижу в его глазах.

– Если выиграешь, то тебе заплатят не маленькую сумму, и ты можешь уехать отсюда, я думаю, ты мечтаешь об этом, – говорит Никсон и неожиданно переводит взгляд на мои губы.

– Это, скорее всего твоя мечта, чтобы я уехала, – я обхожу его и сажусь на диван, не отрывая взгляда от Никсона.

– Может быть, – пожимает плечами он, ставит стакан на стеклянный столик, который стоит рядом с диваном и направляется к двери – Но мне, почему-то начинает казаться, что эта мечта неосуществима.

И после его слов слышу громкий хлопок двери, и сразу наступает тишина. Я поняла смысл его слов, он думает, я проиграю. Хоть я и не совсем опытный гонщик, буду тренироваться для того чтобы победить. Для того чтобы наконец обрести свободу.

Чувствую, как снотворное начинает действовать, я сворачиваюсь калачиком на мягком кожаном диване и чувствую, как по телу разливается боль от его слов. Мне обидно больше всего то, что он не хочет даже слышать обо мне, я конечно не набиваюсь ему в друзья, но всё равно в душе зарождается обида. Я совсем не горю желанием участвовать в этой гонке. Выбора у меня, похоже, нет.

Я рада, что не забыла выпить снотворное, потому что меня быстро поглощает тьма. Рада, что всю ночь мне не придётся снова думать об ошибках своего прошлого.

После того как Никсон стал часто пропадать с друзьями, видела я его только перед сном. Несмотря на то, что мы весь день не виделись, он всё равно приходил ко мне, раньше я чувствовала при общении с ним комфорт. Мне нравилось проводить с ним время, он был моим единственным другом. Сейчас я уже ни в чём не уверена, кто мы друг другу.

Тогда на пляже он признался мне в своих чувствах, а я просто молчала, и отводила взгляд. В тот момент я потеряла дар речи. Он не общался со мной днём, проходил мимо не говорил не доброе утро или не спрашивал как у меня прошёл день.